Лед в твоем сердце

Я вновь кладу голову на спину Тимуру и старательно разглядываю пейзаж. Хотя в голове карусель из мыслей, какие уж тут виды могут быть. А еще в кармане вибрирует телефон. Наверняка папа. Но если честно, сейчас мне просто хочется насладиться моментом. Просто чувствовать, как ветер обдувает тело, как громко бьется сердце парня впереди. Удивительно, что мы сталкиваемся при столь необычных обстоятельствах. И глыба Льда мне вдруг кажется удивительным. Пусть и хам, зато с добрым сердцем. Таких почти не осталось. Его смело можно занести в красную книгу.

Мы быстро преодолеваем остаток расстояния, проезжая мимо церкви и военной части. Мотоцикл умело проскакивает в поворотах, между машин и в узких улочках. Кажется, Тимур неплохо водит. Однако больше я точно не сяду на байк. Одного желания вполне достаточно.

Возле въезда в мой двор прошу остановиться.

– Уверена, что внизу гопников нет? – спрашивает глыба Льда, рассматривая мое отражение в боковом зеркале. В ответ молча киваю и слезаю с мотоцикла. Становится холодно. Странно. Пока мы ехали, пока разрывали невидимые стенки холодного ветра, мне не было холодно. А сейчас мороз пробежал по телу.

Снимаю шлем вместе с курткой. И мой взор падает на волосы Тимура. Его челка торчит вверх, будто уложили лаком. Как у какого-нибудь панка из далекого детства. Почему-то становится смешно. И я не могу скрыть улыбку.

– Эй! – рычит недовольно Тим. Протягиваю ему вещи, а он нагло смотрит прямо мне в глаза.

– Погоди, – делаю шаг вперед, оказываюсь совсем близко. Кажется, глыба Льда удивлен. Но я удивлена не меньше, однако это просто внутреннее желание. Мне хочется пригладить его челку, и я это делаю. Осторожно касаюсь жестких волос. Тимур реагирует не сразу. Секунду-другую он изумленно пялится на меня, а потом все же отталкивает. Что ж, кажется, для него это нормально – держать людей на расстоянии.

– Что ты делаешь? – все же спрашивает.

– Спасибо, Тимур. От чистого сердца, – улыбаюсь искренне ему. Ну и пусть мои глаза горят. Пусть выдают меня, но не могу иначе. Не каждый день тебя спасают. Не каждый день кто-то рискует всем ради тебя. – И спасибо за то, что не спросил, почему я там оказалась.

Он снова молчит. И мы бы, может, еще поиграли в молчанку. Меня совсем не напрягает стоять рядом в тишине, и его, кажется, тоже. Но телефон в кармане не дает возможности как следует попрощаться. Поэтому я все же делаю шаг назад.

– Ну… пока. Надеюсь, – это фраза почему-то вызывает во мне грусть. Однако Тим так часто говорил ее. – Надеюсь, что больше не увидимся.

Если честно, мне хотелось, чтобы он отрицательно качнул головой, да обычного человеческого «до свидания» вполне бы хватило. Но Тимур молчит. Лишь смотрит, как медленно отдаляется моя тень.

Я наконец разворачиваюсь. Идти спиной – не лучшее решение. Все еще слышу звук мотора от байка. Но с каждым шагом он тише. Наверное, через пару секунд вообще исчезнет. Останется лишь моим ярким воспоминанием. Странно, но самый мрачный день в году превратился в самый яркий. Бывает же так.

– Эй, ненормальная! – вдруг разлетается голос Тима. Я резко останавливаюсь и оглядываюсь. В груди начинает колотить, а по спине пробегают мурашки.

– Звезда упала с неба, – говорит он вполне серьезно, показывая указательным пальцем на небо. Поднимаю голову, но там ничего. Совсем ничего.

– Ч…

– Я загадал, чтобы тебя больше не запирали в сарае. Все изменится. Звезды не врут.

–Ч… – хочу снова спросить, но не успеваю. Он надевает шлем, дает газу и уезжает. Оставляя мне нечто большее, чем мог себе представить, – надежду, а еще желание бороться. Я справлюсь. Я точно справлюсь.

Глава 12 - Маша

Дома меня ждал скандал. Папа сперва корректно спросил, почему я не брала трубку. На что получил выдуманный ответ, что гаджет стоял на беззвучном. На вопрос, где была, пришлось опять соврать. Сказала, уснула у Лельки. Но вмешалась Аллочка. Ей вообще ложку в рот не клади, дай заняться воспитанием.

Она затребовала взглянуть мой мобильный. Тут и отец подключился. Пришлось дать, а что делать. Хотя я до последнего не понимала, зачем он им и что там можно искать. Однако Алла удивила.

– Гляди, дорогой, – показала она папе пропущенные. – Здесь и Леля есть. И женушка твоя бывшая. Так у подруги, говоришь, была? – после этой фразы лицо мачехи исказила едкая улыбка.

– А это что… – Аллочка запнулась. Глаза ее расширились. – Воло… чего?

– Отдай, хватит! – потребовала я, потому что нечитаемым именем подписала Тима. Не знаю зачем. И, конечно, его номер был последним в списке входящих.

– Кто это? – строгим тоном спросила мачеха. Папа молчал. Явно тоже ждал ответа.

– Это… – я запнулась. В голову ничего не лезло. – Это второй номер Лели. Она хотела узнать, как я доехала. А там была авария, и мы стояли в пробке.

– И ты взяла на нее, а на нас нет? – не унималась Алла. И почему ей нравилось проявлять свой показательно заботливый нрав именно сейчас, когда у меня не было ни одной отговорки. Не говорить же правду.

– Хочешь, позвони и спроси. Что за допрос? Я что такого сделала? Ну, подумаешь, заснула… – пыталась врать.