Led Zeppelin. Самая полная биография

На сей раз Джимми не припас в рукаве ни одного туза. Он пришел в студию практически с пустыми руками: ни кассет с заразительными огненными рифами, ни идей для соло, возникающих, как правило, в процессе. Ничего такого, что Роберт мог использовать как путевую карту, или что-то, над чем можно поработать вместе. Имеющийся материал оказался заслугой исключительно Джона Пола Джонса.

Джоунси заполучил в свои руки «новую игрушку» – синтезатор «Yamaha GX-1», прототип вездесущих потребительских синтезаторов, на многие годы ставший стандартным инструментом рок-н-ролла по прозвищу «машина мечты». Хитроумное устройство обладало тремя рядами клавиш, двадцатью пятью педалями, весило больше 300 килограмм и стоило 60 тысяч долларов. В 1978 году такими «зверюгами» могли похвастать Кит Эмерсон из Emerson, Lake & Palmer, Стиви Уандер, да Бенни Андерсон из ABBA. Джон Пол Джонс по праву мог называть себя бета-тестером.

«В то время звук, который можно было получить из этой машины, очень впечатлял», – сказал он.

«Джон установил синтезатор у себя дома и работал на нем, – вспоминал Джимми, – и, вот чудеса, он начал сочинять песни». И правда, чудеса. Джоунси никогда не интересовался сочинительством. Безусловно, он вносил свой посильный вклад в прошлом, но его нельзя было назвать выдающимся – в лучшем случае скромным. Он явно был не из тех ребят, что могли влет написать зажигательную песню или потенциальный хит. Но Джимми с удовольствием отошел на второй план, восприняв энтузиазм Джоунси как должное. «Если он напишет песни на этом новом чуде техники, так давайте на альбоме выдвинем на первый план клавишные».

На ранней стадии «песни» Джоунси больше походили на свободные инструментальные аранжировки и в значительной степени зависели от вклада его товарищей. Но плоды его творчества представляли собой отличные заготовки для полноценной работы в Швеции. В трек «Carouselambra» внесли вклад Джимми с Бонзо, а заготовленные Джоном Полом фрагменты стали песнями «South Bound Saurez», «In the Evening», а нечто под названием «The Hook» послужило основой для «All My Love».

К сожалению, в Швеции судьба Led Zeppelin оказалась в руках Ричарда Коула. Ричард был тем еще сукиным сыном, но его преданность группе и надежность не вызывали сомнений. Никто лучше него не мог управляться с музыкантами на гастролях и наводить порядок, когда дело пахло жареным. Но героиновая зависимость помутила его рассудок. На самом деле, первым же делом после приземления в Стокгольме он отправился на встречу с наркодилером, который жил прямо напротив «Polar Studios», чтобы у него и Джимми был доступ к наркотикам.

Питер Грант был болен – это еще мягкое слово для того, чтобы описать его наркозависимость и паранойю – и остался в своем поместье. В начале года он перенес легкий сердечный приступ, что дало ему еще один повод для чрезмерного беспокойства. Врачи предупреждали его о необходимости существенно сброить вес, который почти достиг 181 кг, но они ничего не говорили о кокаине. По словам Юнити Маклин, с которой Грант поддерживал связь, «он продолжал посылать Дэйва Нортовера или Рэя Уошберна, чтобы те достали ему наркотики».

Студия «Polar Studios» была просто великолепной. Она располагалась в помещении бывшего кинотеатра и включала в себя навороченную комнату звукоинженера и микшерный пульт на тридцать две дорожки. Изолированные комнатки для записи разделяли пять перегородок из толстого листового стекла. «Потрясающе, – говорил Роберт, – здесь именно то количество живого звука, которое нам нравится». В студию заглянули участники ABBA Бенни Андерссон и Бьорн Ульвеус. Они поздоровались с «Цеппелинами» и помогли им устроиться, выражая сожаление о собственном плотном графике и невозможности провести совместный джем.

7 ноября 1978 года, Led Zeppelin взялись за дело или, по крайней мере, попытались это сделать. «Большую часть времени в студию заглядывали только Роберт и я, – вспоминает Джоунси. – Джимми и Бонзо чаще всего были не в состоянии».

«В обед мы с Робертом и Джоунси уходили выпить пивка, – рассказывает Бенджи Ле Февр. – Сессия начиналась в десять утра, мы приходили ко времени и ждали-ждали-ждали их двоих». После обеда они снова сидели, попивая пиммс[132], и снова ждали-ждали-ждали. Драгоценное время утекало как песок сквозь пальцы.

«Мы сидели в студии с инструментами, но больше никто не приходил», – вспоминал Джон Пол. Он коротал время, мучая синтезатор GX-1. «Мы осторожно доставили его в Стокгольм и собрали заново уже на месте. Но устройство оказалось настолько сложным, что оно утратило свой сырой, исходный звук, стало менее отзывчивым», – вспоминает Бенджи.

Джоунси не хотел сдаваться «Я не собирался сидеть сложа руки», – сказал он. Равно как он не собирался плевать в потолок, надеясь, что Джимми и Бонзо соизволят явиться. «Дело в том, что когда возникают подобные ситуации, ты либо просиживаешь штаны, либо начинаешь играть».