Леди-Гувернантка

— Норт! — почти прорычал Дрейк.

Он не мог объяснить себе, почему так взволнован, но уже не дожидаясь действий друга, первым развернулся и поднявшись по лестнице, широким шагом направился в крыло, где жили дети.

Вздохнув с насмешкой, его друг и хозяин дома, последовал за ним.

Глава 21.

Я не знала языка, на котором говорила миссис Форест. Но возможно, просто потеряла способность воспринимать все, что окружало, из-за этой магии и чувства отвратительной легкости, охватившей тело.

Я продолжала парить, разглядывая смутные очертания потолка над головой. Голос темной души шептал прямо в моей голове больше похожий на невнятный шум, чем на слова.

Но темная магия действовала.

И она пыталась изгнать меня из моего собственного тела.

— Ей же не будет больно? — раздался голос Адама. Отчего-то я отчетливо расслышала его фразу. Захотелось ответить, что, конечно, больно не будет. Потому что меня не будет. Разве у мертвого болит? Разве мертвый чувствует?

С трудом преодолевая чужую магию, повернула голову так, чтобы увидеть мальчика, и чтобы он тоже смог увидеть меня. Миссис Форест Адаму не ответила. Она, как заведенная, бубнила свои слова и уже совсем не походила на прежнюю добродушную себя. На ту болтушку, которую я встретила, когда приехала в Хейвуд-хилл.

— Вот и все, — женщина вдруг замолчала. — Осталось несколько минут, — добавила она и обратилась ко мне. — Процесс пошел. Вы ведь уже ощущаете легкость в своем теле, милочка? Это ваша душа покидает его. Да, она еще цепляется за тело, но все лишь вопрос времени. Скоро я буду жить в вашем теле, и мы с моим мальчиком объединимся.

Темная посмотрела на Адама, который стоял не шелохнувшись, словно прирос к полу.

— А еще через несколько минут уже я, не вы, спущусь вниз, — улыбнулась миссис Форест. — Уверяю вас. Никто не заметит разницы. Я так долго следила за вами, что знаю даже как вы дышите, моя дорогая. Но что еще важнее, это то, как дышит к вам лорд Хейвуд. Мой дражайший бывший и будущий супруг.

«Ты не мать Адама!» — хотелось сказать. Но я не могла.

Пусть она обманула ребенка, сыграв на его чувствах, меня она не обманет. Я понимала, что все ее слова сейчас предназначаются не столько для моих ушей, сколько для мальчика.

Миссис Форест присела на корточки. Ей удалось это с трудом. Я увидела, как она положила руки на плечи Адама и сказала:

— Все будет хорошо. Мы будем вместе. Я вернулась, сынок.

Адам всхлипнул. Кажется, он уже и не был рад тому, что происходит.

Мальчик бросил на меня быстрый взгляд, затем перевел его на ненастоящую мать, и вздохнул.

Конечно, он был виноват. Но и его отец, в моем понимании, виноват не меньше. Вот к чему приводит отчуждение от собственного ребенка. Отсутствие любви отца. Если Каро справилась, хотя и превратилась в колючку с несносным характером, то внешне веселый и добрый мальчик внутри сломался и играл ту роль, которую хотел видеть его отец.

А когда появилась возможность вернуть мать, он вцепился за нее со всей отчаянностью одинокой и брошенной души.

Как бы ни была я зла, но не могла ненавидеть Адама.

Мне просто стало его жаль.

«Дарен не придет!» — почему-то поняла я и закрыла глаза.

Меня оставалось все меньше и меньше. Я таяла. Я уходила.

— Это неправильно! — вдруг раздался крик.

Тело вздрогнуло. Охнув и не совсем понимая, что происходит, я полетела вниз, упав и ударившись об каменный пол.

Грудь пронзило теплом. Это вернулась моя душа, прежде цеплявшаяся за жизнь из последних сил.

Я открыла глаза, села, чувствуя себя как после продолжительной болезни. Увидела, как миссис Форест схватила ребенка за плечи, встряхнув так, что голова мальчика откинулась назад.

Он погасил свечи. Я только теперь поняла, что произошло.

Адам пожалел меня, или понял, что темная душа вовсе не его мать?

— Что ты натворил, мерзкий мальчишка? — зашипела миссис Форест и с силой швырнула ребенка в сторону.

Я перекатилась набок, ощутив, как сбила горячие свечи. Кожу на ладони обжег мягкий воск, тотчас застывший, едва шевельнула рукой. Тело ломило, все болело и у меня не было силы, чтобы подняться на ноги. Зато я смогла увидеть, что мальчик жив. Он с трудом встал на колени запрокинул голову и посмотрел на няню, шагнувшую прямо на ребенка.

Моей скудной магии хватило лишь для коварного удара. Собрав остатки силы, я швырнула сгустком огня, способным лишь зажечь свечу. Но этого пламени хватило, чтобы занялось платье миссис Форест.

Легкая ткань вспыхнула весело. Огонь побежал по ткани, распространяясь быстро и проворно.

— Не тронь мальчика, — прохрипела я понимая, насколько смешной, наверное, кажусь темной душе, настолько сильной, что она смогла вселиться в чужое тело и использовать свою силу. Злую и темную.

— Дарен, — прошептала, падая на пол.