Леди мэр

Но даже он почтительно удивляется:

— О, корпорация «Т»?!

В громадной приемной толпится народ служивого вида, стоит смутный гул, будто тут роятся трудовые пчелы. В меня вонзаются взглядами. Особенно мужики. С грузным генералом разговаривает округлый тип лет за пятьдесят, из тех, кто скрывает брюшко под превосходного покроя костюмом. Потом-то я узнаю, что это вице-губернатор Захар Ильич Кочет, личность непростая и авторитетная. Но пока мне просто не нравится, как он меня аж раздевает догола взглядом прозрачных шоколадно-ореховых глаз. Оценивает, словом, как гусыню на прилавке в мясном ряду. Некоторых баб такое особенно возбуждает. Но не меня.

Кочет очень похож чем-то на опытного дамского парикмахера, из тех гроссмейстеров, которые обслуживают значительных персон по вызову. Вкрадчивая бесшумная походочка, английские безупречные усы, тщательно уложенные и явно чуть плоеные каштаново-седые волосы и очень большие лапы, холеные и белые. Но абсолютно классической формы. Такими хоть гвозди гнуть, хоть прядки на башке млеющей дамы перебирать бережно и нежно.

Мне почему-то кажется, что я его уже видела где-то, не то на приеме в каком-то посольстве, не то на какой-то выставке в Москве.

Помощник Аркадий, исчезнувший в кабинете, возвращается и громко возглашает:

— Спокойно, спокойно, товарищи. Всех, кто по записи, Алексей Палыч сегодня примет. Кто тут к губернатору от московской корпорации «Т»?

— Есть такая, — небрежно бросаю я, поправляя прическу.

— Пройдите, госпожа Туманская. Но не больше десяти минут.

— А это как выйдет, — нагло выдаю я.

Под гул недовольства обойденных в очереди, подняв все боевые стяги и раздув паруса, я, как боевая каравелла, двинула на штурм желанной гавани.

Сначала я вообще никого не вижу.

Так что у меня есть время осмотреться.

Значительность главы области в данном случае подтверждается размерами кабинета. Казенные портреты, на стене большая топографическая карта области. Города и веси рассечены толстой жилой Волги. Громадный стол для совещаний девственно пуст. На рабочем столе губернатора почему-то стоит моделька двухместного вертолета-иномарки, лежит шлемофон с ларингами и пилотские перчатки.

— Хм… Ау! Есть тут живые? — негромко окликаю я.

В углу из-за дверцы шкафа выбирается какой-то высоченный человек, пытаясь застегнуть официальный вороненый пиджак и поправить галстук. Ворот модной сорочки режет его мощную загорелую шею. Это при том, что ниже официального пиджака видны замасленные и мятые штаны от пилотского комбинезона с тыщей карманов и громадные шнурованные бахилы в свежей глине.

Я слегка балдею.

Я ждала нечто обширно-откормленное, пожилое, если не старое, с наклеенной официальной улыбочкой. А тут не то моторист, не то гонщик. Да еще и небритый, потому как на сердитой худощаво-удлиненной морде — золотистая какая-то бандитская щетина.

— Да есть, есть тут живые, — расстроенно говорит он. — Вот видите, на прием опоздал. Я тут на вертолетных курсах гоняю… А инструктор — шляпа! Не рассчитал полетное время. А тут люди ждут…

— Пустое… Я не заждалась. Добрый день, Алексей Палыч, — утешаю я его.

— Еще бы не добрый, Лизавета Юрьевна. Наконец-то великая, знаменитая и богатенькая корпорация «Т» и о нас, грешных, вспомнила.

Я слегка смущаюсь.

— В общем-то… я… зачем же так сразу?

— Да вы садитесь, садитесь. А вы меня не помните?

— Кажется, нет. Не помню.

— Ну как же… как же… С год назад, «Президент-отель»… Нас, губернаторов, в Москву тогда как морковку из грядок выдернули… Совещание молодых бизнесменов… Вы, знаете ли, выделялись. Я уж было совсем разбежался с протянутой за подаянием лапой, да как-то не решился.

— За подаянием?

— А это мое основное занятие: «Дяденьки и тетеньки, подайте инвестиционный грошик на пропитание. Чего-ничего помимо бюджетных скудостей…» Ну так вот оно, смотрите мое хозяйство… — Он тычет в карту. — Чуть меньше Франции, но с меня хватает. Даже на вертолете летать обучаюсь, чтобы успевать. Ну как масштабы, впечатляют?

Я уже не знаю, как его переключить. Бормочу невнятно:

— Масштабы? Масштабы — это да…

— А мне рыдать хочется. У меня ведь не Кубань, где пшеничка золотая. Там оглоблю воткни — тарантас вырастет. Или Украина со своим буряком и сахарными заводами. Значит, все с завоза. И всех — накорми! Так?

— Похоже, что так…

— А климат? Слушайте, мы же почти по полгода из валенок не вылезаем. К нам медведи с севера зимовать приходят… А считается Европа… Ну ладно… Поныл, и будя. Так с чем вы пришли ко мне, Лизавета Юрьевна? Строительство? Дороги? Лес? В чем ваши интересы?

— Мои? Мои интересы вот тут, господин Лазарев.

Я наконец-то открываю кейс, вынимаю из него пухлую папку с документами и кладу сверху огромную картошину.

— Не понимаю. Расшифруйте. Это еще что такое?

— Картоха. Сорт «Чемпион-девять». Муляж, конечно. Экспонат из коллекции академика Иннокентия Панкратыча Басаргина. Слыхали про такого?

— Да что-то… где-то…