Леди Полночь

Тай понимал актерскую игру, понимал лицедейство. Но такое предательство, которое совершил Малкольм, осознать он не мог. Эмма и сама не понимала его, хотя и сталкивалась с предательством раньше, когда Конклав изгнал Хелен и бросил Марка на произвол судьбы.

– В конце концов тебе придется выйти из круга, – сказала Эмма, – и когда это произойдет…

Малкольм наклонился и поднял с пола погнувшийся нож. Когда он снова встал в полный рост, Эмма увидела, что его глаза стали темными, почти фиолетовыми.

– Когда это произойдет, вы будете уже мертвы, – бросил он и повернулся к мертвым зрителям. – Вставайте! – воскликнул он. – Вставайте, Слуги мои!

Раздались стоны и крики. Мертвые Слуги начали оживать.

Нельзя сказать, что они двигались необычно быстро или необычно медленно, но решительности и упрямства им было не занимать. Оружия у них не имелось, но стоило им достичь главного зала, как Белинда – с пустыми глазами, со склоненной набок головой – бросилась на Кристину. Ее пальцы согнулись, как когти, и не успела Кристина дать ей отпор, как Белинда до крови расцарапала ей щеку.

Закричав от отвращения, Кристина оттолкнула труп от себя и метнула нож-бабочку в шею Белинде.

Это ничего не дало. Белинда снова встала и пошла на Кристину. Из раны у нее на горле не выкатилось ни капли крови. Но она не успела сделать ни шагу: что-то блеснуло серебром, и топор Диего, просвистев в воздухе, снес голову Белинды с плеч. Обезглавленное тело повалилось на пол. Крови так и не было – казалось, рана сразу затянулась.

– Сзади! – крикнула Кристина.

Диего развернулся. К нему тянули руки двое Слуг. Он снова взмахнул топором, и оба противника лишились голов.

За спиной у Эммы раздался шорох. Она тотчас поняла, где находится противник, присела, развернулась, пнула его и сбила с ног. Это был кларнетист с кудрявыми волосами. Эмма обрушила на него Кортану и отделила его голову от тела.

Она вспомнила, как он подмигнул ей в «Полночном театре». «Я даже имени его не знала», – подумала она и отвернулась от него.

Вокруг царил хаос. Как и рассчитывал Малкольм, Сумеречные охотники отошли от защитного круга, чтобы отразить нападение Слуг.

Малкольм не обращал внимания на происходящее. Он поднял канделябр с Руками славы, поднес его к голове стола и поставил возле Тавви, щеки которого горели во сне.

Дрю подбежала к Диане и попыталась помочь ей подняться. Когда к ним приблизилась одна из Слуг, Дрю вскочила на ноги и пронзила ее клинком. Эмма заметила, как Дрю нервно сглотнула, когда труп упал, и поняла, что Дрю впервые убила противника в битве, пускай противник и был уже мертв.

Ливви сражалась отчаянно, то и дело взмахивая саблей и направляя Слуг к Таю. Тот держал в руке клинок серафимов, сиявший ярким огнем. Когда к нему подобрался светловолосый Слуга, Тай вонзил клинок ему в затылок.

Как только клинок коснулся плоти, послышался жуткий треск, Кожа Слуги вспыхнула, он попятился и схватился за голову, а затем упал на пол.

– Клинки серафимов! – крикнула Эмма. – Все используйте клинки серафимов!

Зал озарило огнями, Эмма услышала, как каждый назвал свой клинок именем ангела. Иофиэль, Ремиэль, Дума. В неровном свете Эмма увидела Малкольма с погнувшимся медным ножом в руке. Он провел пальцами по лезвию и выправил его, вернув ножу первоначальную форму. Приставив острие к горлу Тавви, он провел им вниз и разрезал футболку с Бэтменом. Потрепанный хлопок легко разошелся и открыл беззащитную грудь малыша.

Мир ушел у Эммы из-под ног. Она сражалась среди хаоса, пронзая клинком серафимов одного Слугу за другим. Тела падали вокруг нее.

Пытаясь пробиться сквозь них и добежать до Тавви, она снова услышала голос Джулиана. Она развернулась, но не увидела его, и все же его голос звучал очень четко: «Эмма, Эмма, отойди, уйди от тоннеля».

Она отпрыгнула в сторону и наткнулась на тело павшего Слуги. В эту секунду раздался новый звук – цокот копыт. За ним последовал гул, похожий на звон огромного колокола. Он эхом отразился от стен, и даже Малкольм обернулся.

Из тоннеля вылетел Ветрогон. На нем скакал Джулиан, вцепившись руками в гриву коня. Позади него сидел Марк, державшийся за ремень брата. Ветрогон летел так быстро, что их фигуры сливались в одну.

Малкольм посмотрел на коня, который перемахнул через защитный барьер и влетел в центр круга. Когда Ветрогон пролетал над столом, Джулиан спрыгнул с его спины и тяжело приземлился возле Тавви. Эмма почувствовала боль, которая обожгла его суставы.

Марк остался на коне, который в следующий миг оказался с другой стороны защитного круга. Сам круг, уже пробитый, стал корчиться, как светящаяся змея. Руны вспыхивали одна за другой и тут же гасли.

Джулиан встал на колени. Малкольм зарычал и потянулся к Тавви, но тут кто-то спрыгнул с потолка и повалил его на землю.