Леди-убийцы. Их ужасающие преступления и шокирующие приговоры

Это завещание написала сама Анна (вот так сюрприз!), и уровень хладнокровной уверенности, с которым миссис Хан привела власти прямо к сфальсифицированному ею документу, весьма впечатляет.

Она была неосмотрительной преступницей, и отчасти ее неосмотрительность можно объяснить полным отсутствием эмпатии.

Подделать завещание? Пожалуйста! Забрать последние 80 долларов у старушки? Да легко! Для нее не было ничего святого, и ничто не могло вывести ее из равновесия. Эта афера, равно как и многие другие, сработала. На тот момент у властей не было никаких причин в чем-то подозревать очаровательную, убитую горем белокурую женщину. И, судя по всему, у Вагнера не было никого, кто мог бы опровергнуть наличие родственных связей с Анной.

А бесчинства продолжались. Через несколько недель она подружилась с Георгом Гзельманом, немецкоязычным иммигрантом из Венгрии. Ему было 67 лет, и он считал себя эдаким дамским угодником. После знакомства с Анной он хвастался одной из бывших: «Ты не хотела выходить за меня замуж, а вот я взял и нашел молоденькую учительницу-блондинку из Германии». Анне удалось вытрясти из него только сто долларов, но для Гзельмана это были большие деньги. Более того, его банкир отмечал, что Гзельман раньше вообще не снимал таких серьезных сумм.

Однажды вечером возбужденный Гзельман заявил соседям, что на следующий день у него свадьба! А к утру на кровати лежало окоченевшее тело жениха. На плите стоял недоеденный ужин, приправленный восемнадцатью крупинками мышьяка. Этим количеством можно было убить сразу нескольких, но кого это волновало? Точно не Анну.

Ведьмы

Говорят, к ядам обращаются самые слабые. Английский поэт Финеас Флетчер (1582–1650), возможно, был первым, кто назвал яд «орудием труса», однако данная идея не развеялась и в последующие столетия. Даже персонаж вселенной «Игры престолов» Джорджа Мартина отмечал: яд – для тех, у кого кишка тонка. Он действует коварно и медленно. Отравить человека можно, не пролив и капли крови, и даже не придется смотреть жертве в глаза, вонзая в сердце нож. Получается, яд будто не так уж страшен. Людей куда больше пугают потрошители, нежели отравители.

Однако это несправедливо, ведь отравление требует предварительного планирования и определенной любви к долгим и мучительным смертям. Нужно день за днем смотреть в доверчивые глаза жертвы, пока вы медленно забираете у нее жизнь. Нужно играть роль медсестры, родителя или любовника, одновременно с этим не забывая об убийственном намерении: для многих, кому приходилось стрелять из пистолета или размахивать мечом, это было бы невыносимо. Нужно вытирать рот жертвы после рвоты и проявлять сочувствие, когда горемыка просит воды. Пока человек кричит, что у него внутри все горит, надо невозмутимо наблюдать за приближением смерти и помогать ему сделать еще один глоток смертоносного напитка. Орудие труса? Едва ли.

Яд – это орудие бесчувственных, поистине жестоких социопатов.

Анна Хан не была трусихой. Она знала, как вызвать смерть, как причинить адскую боль. Ее последняя жертва во многом была похожа на остальных, но по какой-то причине Анна была особенно безжалостна по отношению к этому человеку. Она травила его, пока тот не начал корчиться в собственных испражнениях. Последние дни его жизни превратились в сущий кошмар, полный боли и бреда, и она убила его в сотнях километров от дома.

Йохан Георг Обендёрфер вышел на пенсию, но работал сапожником на полставки. Он был вдовцом и гордым дедушкой одиннадцати внуков. Однажды в его магазин зашла очаровательная блондинка. Она говорила по-немецки и спрашивала, не может ли он починить каблук на туфле. Возможно, Анна (которая в то время еще встречалась с Гзельманом) уже знала, что за человек там работает, и сломанный каблук стал лишь предлогом для знакомства. Как бы то ни было, Обендёрфер без памяти влюбился.

За несколько недель свиданий он, казалось, стал совсем другим человеком: сбрил усы, чтобы выглядеть моложе, и начал намекать на помолвку. Анна кокетливо сказала, что сперва следует вместе съездить в отпуск, прежде чем она возьмет на себя какие-то обязательства. Женщина заявила: у нее есть чудесный дом на ферме в Колорадо, и предложила взять с собой Оскара. Она пообещала Обендёрферу, что, если им там понравится, они могут переехать навсегда. Мужчина был в восторге от этой идеи, так что Анна быстренько убила Гзельмана и принялась планировать поездку.