Леди удачи

— Что же, ты молодец! — ответил Джек, явно чувствуя облегчение. — Мне удалось уговорить десятерых из моей старой команды, и каждый из них может потягаться с любым из слабаков, которых Хорнер оставит на борту своего судна. Главная опасность исходит от форта.

— Мы выберемся отсюда. Удача на нашей стороне, я это чувствую, — сказала Энн.

— Я спущусь к причалу посмотреть, как вы будете уходить, — вмешалась Мэри. — Не будь такой подозрительной, Энн, — я не собираюсь увязываться за вами. Может быть, я пригожусь на берегу, если что–то пойдет не так.

— Это правда, — подтвердил Джек.

Энн неохотно согласилась на эту прощальную встречу.

В указанный час Мэри с Рэкхэмом и десятью матросами, которых ему удалось собрать, скрываясь в тени, ждали Энн у причала. Она опаздывала, и Ситцевый Джек уже начинал подумывать о том, не предала ли его возлюбленная. Неожиданно сбоку от них возникла мужская фигура; Джек, нервно выругавшись, схватился за эфес шпаги, но Мэри, чутье которой было лучше развито, удержала его руку.

— Проклятье, ну–ка перестань размахивать своей проклятой саблей, Джек Рэкхэм, — произнес хорошо знакомый голос.

Им предстала Энн, переодетая в мужской костюм: в плащ, шляпу с широкими полями, мешковатые штаны и высокие сапоги, сбоку болталась сабля, а из–за кушака торчали два пистолета.

— Ну, Энн, и напугала же ты меня! — сказал Джек. — Зачем весь этот маскарад?

— Платья не слишком–то годятся для жизни на пиратском корабле, мой отважный, но пустоголовый возлюбленный. А как только тебе захочется снова увидеть меня в женском наряде, я переоденусь в платья, которые мы захватим, — в платья величавых испанских сеньорит или французских светских дам. Я думаю, у меня будет большой выбор!

— Ты вполне уверена, что стоит отказываться от женского очарования, Энн? — рассмеялась Мэри. — Клянусь, ты пошла против природы, а это не может довести до добра, я уверен!

Энн пристально посмотрела на нее.

— Хватит болтать, — сказала она. — Пора расходиться; мы отправляемся туда, где мы наконец не будем дышать одним воздухом с перевоспитанными пиратами и губернатором сэром Вудсом Роджерсом, сифилис их побери!

— Пора! Мне жаль вот так оставлять тебя, Рид, дружище, — проговорил Рэкхэм, протягивая Мэри руку. — Но я чувствую, что мы еще встретимся, и, может быть, очень скоро.

Он резко отвернулся и повел своих людей к приготовленной заранее лодке.

— Прощай, Мэри, дорогая, — прошептала Энн, сжимая руку Мэри в своих ладонях. — Не думай обо мне плохо, и пусть удача сопутствует тебе — она тебе понадобится.

Она легко сбежала по ступенькам и спрыгнула в лодку. Лодка сильно качнулась, и Рэкхэм шепотом выругался на нее. По взмаху его руки матросы взялись за весла, и лодка поплыла от берега. — Матросы гребли молча, медленными широкими взмахами, но нежное журчание воды, капающей с весел, казалось Мэри слишком шумным. Она стояла у причала, вглядываясь в темноту, едва различая расплывчатые очертания лодки и, впереди, судна Бена Хорнера. С него не раздалось ни звука. Ни удивленного вскрика. Ни шума драки. Две тени беззвучно слились, и вскоре судно, словно корабль–призрак, двинулось к выходу из гавани.

Это был самый опасный момент, потому что теперь им предстояло пройти прямо под пушками форта, а ни одному кораблю не позволялось выходить в море ночью. Грозная тишина казалась Мэри бесконечной, и она почувствовала, что готова молиться о благополучии этих беспомощных пройдох. Задержав дыхание, она ждала, что вот–вот над водой разнесется оклик часового, а за ним грянет пушка, но ни один звук, кроме плеска волн о камни причала, не нарушал тишину. Мэри отвернулась, зная, что сейчас Энн Бонни и Джек Рэкхэм, должно быть, уже несутся по волнам на всех парусах на самом быстром в семи морях судне; и Энн ликует, упиваясь скоростью, не уступающей скорости ее мыслей о том, что теперь она свободна от скуки добропорядочной жизни. Но сама Мэри лишь отдалилась от выполнения своей мечты: она потеряла единственного человека, которого могла назвать своим другом, и вернулась в своей карьере к тому, с чего начала.

Глава 14