Ледяная княжна

Я вздрогнула, так угрожающе это прозвучало. Похоже, Нурея решила подстраховаться. Если мне не понравится никто из стражей, она просто угробит Тореса на испытаниях. Дикая страна, дикие нравы и… я ничего не могу с этим поделать. Пока не могу, а там посмотрим.

– И кстати, без одобрения Матери рода у нас свадьбы не справляют. – Нурея хитро посмотрела на меня. – Но тебе повезло. Считай, что я, как Мать рода, дала свое согласие. А теперь бегом спать. Завтра у тебя тяжелый день.

Ночь мягко опустилась на долину. С тихим плеском волны накатывали на берег, в темной воде дрожали серебряные силуэты звезд. Со стороны деревни донеслось протяжное мычание, его поддержал отрывистый собачий лай, а затем все стихло, как отрезало. Один за другим гасли желтые огни на том берегу, и дома погружались в сон.

Лайз поежился. Воздух все больше свежел, намекая на неуместность ночной прогулки. Зима в горах наступала рано, практически минуя стадию теплой и дождливой осени. И скоро черные склоны обелит снег. Поезда станут ходить реже, вагоны обзаведутся крышами, а впереди состава будут пускать снегоочистительную машину. Жизнь среди высоких сугробов, сильных ветров и мощных снегопадов заползет в разные щели и там будет греться около жарких очагов и каминов.

Пожалуй, только столица останется полна свежести и энергичной деятельности. Дворники заменят метлы на лопаты, а извозчики на санях будут снова в цене, так как автомобили имеют ужасную привычку вязнуть в свежевыпавшем снеге.

Лайз засунул руки в карманы куртки, но капюшон накидывать не стал. Холод прекрасно освежал голову, а ему сейчас хотелось именно этого – ясности и четкости в мыслях.

Он давно мог уехать. Мать в последнем письме намекала на это, но он почему-то медлил, будто что-то удерживало его в поместье Таль-Сорецки.

Лайз зашагал вдоль берега, под ногами пружинил песок. Ночь, звезды и одно из лучших озер Ледяных гор ждали его откровенности.

Пожалуй, началось все с любопытства. Южанка оказалась занятной зверушкой. За ней было интересно наблюдать, видеть, как она тщательно скрывает свою растерянность, как бодрится и пытается казаться взрослой и независимой в тех обстоятельствах, когда обычный человек давно бы уже спасовал. Лайз в свое время много поездил по обеим Шарналиям – у сына члена Малого Совета есть преимущества, – и хорошо понимал, что представляют собой надушенные, напудренные, затянутые в корсеты леди, падающие в обморок при виде безобидного паука.

Но Айрин была другой. Он с удивлением обнаружил, что в ней довольно много от ледяной. Ее отношения с Хасаром сильно напоминали связь ледяная – страж, с поправкой, что эти двое об этом даже не подозревали. Она так же злилась, теряя контроль над даром, так же старалась быть сильной, идя на пределе своих возможностей.

Но было, конечно, и полно странностей. Взять, например, случай с найденышем. Лайз слышал, что в некоторых деревнях живут эти несчастные, выбравшиеся на поверхность, но подбирать и тащить в дом почти животное, пусть и на двух ногах?!

Ледяных еще в детстве приучают не заниматься подобными глупостями. Животные могут использоваться, если они полезны, но привязанности отвлекают и ослабляют бдительность. К тому же подобранное из жалости существо вполне может оказаться «подарком» врага. И тогда жалость принесет в семью смерть. Будь он на месте Матери, давно бы уже избавился от ребенка, отправив его в деревню, но Нурея отчего-то посчитала его пребывание в доме полезным для Айрин.

Она вообще много тряслась над внучкой. Многое ей позволяла и в то же время торопила события, не давая девушке привыкнуть, осмотреться.

Лайз внезапно вспомнил, что Таль-Сорецки всегда славились тонким чутьем будущего. Быть может, торопливость Матери связана с чем-то большим, чем забота о внучке? И не упускает ли он за мелкими деталями главного?

Он дошел до края песчаного пляжа и повернул обратно. Вышедший из-за отрога месяц посеребрил воду, разделяя ее светлой полосой на две части.

На чем он остановился? Ах да. Любопытство. Когда Айрин увезли на полигон Мертвого озера, Лайз, к своему удивлению, ощутил тревогу. Это беспокойство за чужую в общем-то женщину было для него в новинку. Мать никогда не торопила его с выбором пары. По меркам ледяных его непростительно долго не выбирали в мужья или стражи.

Вызов ему бросали часто. Высокий, сильный, в отца широкоплечий, но при этом с тонкой талией. Выразительные темно-голубые глаза, длинные ресницы, ровная, без изъяна кожа на лице. Он был лучшим среди выпуска стражей, ему даже предлагали карьеру в посольстве Северной Шарналии, но Лайз остался верен семейной традиции, вот только никак не мог определиться с ледяной. Идти вторым – глупо. Он не мыслил себе другого варианта, чем дэн-страж – главный в паре и одновременно муж.

Лайз вспомнил, как в последний брачный поединок, который он, естественно, проиграл, Листэра, разозлившись, его едва не заморозила.

«Чтоб тебе полюбить ту, которая на тебя и не взглянет!» – кричала она ему в спину.

Может, это было проклятие?