Ледяная кровь

Я попыталась вытащить руку, уверенная, в том что она слишком горяча для него. Он сжал ее сильнее.

– Как пережаренный кролик, – ответила я.

Его глаза залучились радостным изумлением, и он сразу стал выглядеть моложе.

– Ты вся горишь. Приглуши свой огонь.

– Ах, это требует самоконтроля. А мы оба знаем…

– Что его у тебя слишком мало, – закончил он с усмешкой, которая не способствовала снижению температуры.

Несмотря на легкость его тона, выглядел он все равно плохо: челюсти сжаты, плечи напряжены.

– С тобой все в порядке? – спросила я.

– Брат Тисл кудахчет надо мной, как курица-наседка. Если он не остановится, мне придётся запереть его в курятнике.

– Он любит тебя.

– И я его тоже люблю.

Его лицо стало серьезным, и я подумала, что он хочет сказать что-то еще. Потом его глаза метнулись к брату Гамуту, который сидел на стуле, счастливо усмехаясь, и, видимо, он передумал говорить.

– Мне очень жаль, Аркус, – сказала я, сжимая пальцами одеяло. – Я не должна была идти в тронный зал без тебя. Если бы я подождала, может быть…

Он покачал головой, опустив брови.

– Это не твоя вина, – он помолчал. – Вчера была небольшая служба. Мы похоронили его в церемониальной одежде с некоторыми вещами, которые он любил в детстве.

Я кивнула. Вероятно, Аркус хотел помнить его именно таким – мальчиком, каким он был когда-то.

– Мы все спаслись благодаря тебе.

– Тогда почему я чувствую себя так, будто потерпела неудачу? – спросила я, глядя в сторону. – Минакс теперь гуляет на свободе и не привязан к трону. Кто знает, какой хаос он может сотворить теперь, когда я освободила его?

Брат Гамут, видимо, чувствуя напряженность, повисшую в воздухе, прочистил горло и встал.

– Мне нужно подобрать травы, чтобы приготовить тебе мой особый чай. Тебе ведь он нравился, правда?

– Очень, – искренне ответила я. – Вы и не представляете, как я по нему скучала.

Монах быстро поклонился Аркусу и вышел из комнаты. Когда дверь за ним захлопнулась, Аркус сел в кресло, все еще держа мою руку в своих.

– Ты не потерпела неудачу, – сказал он. – Ты избавила замок от проклятия.

– Но трон давал силу Ледяному Королю, – я встретилась с ним взглядом. – Без него ты будешь слабее.

Нахмурившись, он обдумал мои слова.

– Трон давал силу королям, но они не всегда правильно использовали ее. Долгое время тьма росла и с правления моего отца начала проявлять себя в полной мере. Мой собственный отец был… ужасно жесток к брату.

– Расмус рассказал мне.

Я накрыла его руку своей и слегка пожала ее.

Он посмотрел на наши руки.

– Поэтому я намерен использовать не только грубую силу, но и силу слова и убеждения.

Я усмехнулась.

– Да, ты любишь поговорить.

Он улыбнулся одной стороной рта, и его шрамы сморщились. Мне вдруг захотелось провести по ним пальцами.

– Раньше мне удавалось уговорить некоторых.

Несколько минут мы сидели молча.

– Почему ты не сказал мне, кто ты на самом деле? – спросила я.

Его губы скривились. Он встретился со мной напряженным взглядом.

– Это было тайной. Если бы кто-нибудь узнал об этом, это значило бы смерть для монахов. Я использовал аббатство в качестве убежища, уединенного и безопасного, пока собирал сторонников и силы. Если бы Расмус узнал, он бы в ярости уничтожил орден. Я не мог рисковать. Я знал, что могу доверять тебе, Руби, и я действительно тебе доверился… Но это было и для твоей безопасности – если бы тебя схватили, ты не смогла бы рассказать то, чего не знала.

– Я понимаю, – сказала я. – Я тоже переживаю за монахов.

Он откинулся назад, погладил мои волосы, затем рукой приподнял подбородок, и наши глаза снова встретились.

– Руби, я хочу, чтобы ты знала, что я передумал. Я хотел сказать брату Тислу, что нам нужно найти другой путь. Но потом… – Его рука сжалась. – Когда я вернулся в аббатство и обнаружил, что тебя схватили, я был в отчаянии. Я бросился в погоню, но тебя уже увели слишком далеко. Как только ты попала в замок, мне нужны были мощные силы, чтобы вступить в бой с солдатами Расмуса.

– И ты сделал это. Ты победил.

– Картина была нерадостной, пока чемпионы не объявили, что они на моей стороне.

Моя симпатия к Браке выросла в десятки раз.

– Хорошо.

– Под моим правлением они навсегда освобождены от рабства, Руби. Сейчас они свободные люди.

Меня накрыла волна радости и гордости за нового короля. Аркус улыбнулся в ответ, и мое сердце затрепетало от его чудесной улыбки.

– Я знал, что тебе это понравится, – сказал он, и его ладони снова накрыли мои руки.

Я набралась храбрости и рассказала Аркусу, как Минакс назвал меня своим «истинным сосудом». Он крепко сжимал мои руки, пока я говорила

– Мы не позволим ему забрать тебя, – сказал он хриплым от волнения голосом. – Я не позволю, Руби. Клянусь.

Я ответила легким пожатием – он хотел успокоить меня. Но как мы сможем сражаться с чем-то столь эфемерным, как тьма?

– Ты выглядишь усталой, – сказал он мягче. – Тебе надо отдохнуть.

С неохотой я выпустила его руку.

– Тебе надо готовиться к коронации. Как бы я хотела тоже пойти.

Он покачал головой, и взгляд его снова посуровел.