Ледяная пуля

Не слушая вялых возражений, Целик стянул рукав куртки. Термобелье в районе предплечья было окрашено алой кровью. Прощупав рану, он понял, что пуля застряла в мышце. Достал из аптечки жгут, перетянул предплечье выше раны, чтобы остановить кровотечение. Потом, разорвав рукав, залил рану обеззараживающим раствором, сверху прижал марлевый тампон.

– Остальное сделаем, когда доберемся до жилья, – пообещал он Чипу. – А пока терпи, друг.

Чип поморщился, но снова промолчал. Тол в сознание так и не приходил.

– Куда теперь, командир? – спросил Мираж.

– Вернемся в поселок к деду. Ночь переждем, а там решим, – ответил Бриг. – Дорогу найдешь?

– Так точно!

Вездеход весело набирал ход. Казалось, даже бездушное железо радует перспектива отдыха в теплом помещении гостеприимного деда. Там пышущая жаром печка, горячий пузатый чайник, полный кипятка, свежие простыни и блаженная тишина.

Глава 6

– Ох, ты ж, холера тебя забери! Да как же это вас угораздило-то? Залетай скоренько, не выстужай избу. Сюда, сюда их, на топчанчик давай.

Дед, к которому второй раз за день вломились бойцы, оказался на высоте. Хоть и причитал и ахал, но дело делал. Впустил бойцов без возражений, быстро определил место раненым, шумнул мальчонке, чтоб собирал на стол, а сам принялся воду кипятить, чистые простыни отыскал. С Чипом было более или менее ясно. Пулевое ранение в предплечье не такая уж редкость для боевого офицера. С этой задачей мог справиться любой член отряда, чем, собственно, и занялся Целик.

Он освободил рану от повязки, осмотрел отверстие, пытаясь на глаз определить, насколько глубоко засела пуля. После этого раскрыл принесенный из вездехода походный медицинский чемоданчик и начал готовить соответствующие инструменты. На помощь Целику поспешил хозяин. Дед велел звать его не иначе как Нанук, что, согласно эскимосской мифологии, означало «хозяин медведей». Об этом дед Нанук объявил во всеуслышание, как только речь зашла том, как его звать-величать. Да еще предупредил, чтобы не вздумали путать его гордое имя с названием водоема в Канаде. Ничего общего, мол, ни с Канадой, ни с эскимосами оно не имеет.

– Сам друга штопать собираешься? – не особо удивляясь, поинтересовался он.

– А есть другие варианты? – выразительно взглянул на деда Целик.

– Воду я тебя приготовил, простыни подогнал. Пойду посмотрю, что с другим.

Дед перешел в спальню. Там на постели, на которой несколькими часами ранее лежала спасенная отрядом женщина, теперь расположился Тол. В ногах у него сидели двое: командир Бриг и закадычный друг Мираж. Лица их выражали тревогу. Тол непрерывно стонал всю дорогу до дома Нанука, а теперь начал еще и бредить:

– Вот вам, сволочи! Получи! Что, съели, так вас, разэдак…

Он метался по постели, невнятно выкрикивая угрозы невидимому врагу, а Мираж прижимал его руки и ноги к ложу кровати, опасаясь, как бы Тол в беспамятстве себе не навредил. Верхнюю одежду с него сняли, чтобы иметь возможность осмотреть повреждения, нанесенные в бою. Но видимых повреждений практически не было, лишь небольшая гематома в области груди. Скорее всего, появилась она в результате удара дверцы вражеского внедорожника, так некстати приземлившейся прямехонько на грудь Тола.

– Не понимаю, с чего он бредит? Ладно бы, по башке садануло, так ведь нет же, – сражаясь с конечностями товарища, недоумевал Мираж.

– Простуда, – авторитетно заявил дед Нанук.

– Какая простуда? Чего мелешь-то, дед? – возмутился Мираж.

– Самая, что ни на есть, обычная простуда, – ничуть не смутившись недоверием, повторил Нанук. – Ты лоб его пощупай. А еще лучше в глотку загляни.

Бриг приложил ладонь ко лбу Тола. Кожа полыхала. Взяв в руки принесенную дедом ложку, он насильно разжал рот. Так и есть. Горло расцвечено всеми оттенками красного, от ярко-алого до темно-бордового. Мираж, изогнувшись, чтобы лучше видеть, тоже заметил покраснение и присвистнул:

– Как же это его угораздило? Видно, пока с «игрушками» своими возился в ангаре, там и прихватило.

Бриг предостерегающе нахмурил брови. Мираж прикусил язык, поняв, что сболтнул лишнего, и сразу засуетился.

– Дед Нанук, ты простуду лечить умеешь? – чересчур громко спросил он. – Спасать надо дружка моего.

– А то как же! Вот сейчас отварчик фирменный приготовлю, и, считай, встал на ноги твой дружок. Если, конечно, терпения у тебя хватит, – довольно улыбаясь, произнес дед.

– Терпения? А на что мне-то терпение твое? – удивился Мираж.

– А чтобы ночь напролет отварчиком этим дружка своего отпаивать, – усмехаясь, объяснил дед. – Дам тебе баночку. За ночь споишь больному. Да ты не бойся, экхфект будет наивысшего качества. Подумаешь, ночь не поспишь. Зато к утру твой приятель про недуг и не вспомнит.

– Экхфект, говоришь? – передразнивая его, прищурился Мираж. – А ты, часом, не смеешься ли надо мной, дед Нанук? Может, и нет необходимости в таких жертвах? Может, он сам к утру оклемается? А ты просто проучить меня задумал, чтоб на слово тебе в следующий раз верил?