Ледяная старуха в Снежном замке

— О, нет, это я пока не заработал! — расплылся молодой человек в ответной улыбке. — Просто они там зашиваются, а я оказался под рукой. Кофе со сливками или черный?

— Черный, — госпожа Редфилд положила на колени салфетку, отломила кусочек круассана и стала намазывать его подсоленным маслом. — И какие же у нас новости, ходячая газета?

— Во-первых, сегодня отличная погода для катания! — бодро ответил Беппо, накладывая в подогретую тарелку пышный омлет и посыпая его тертым сыром. — Солнце, небольшой морозец, и снегу насыпало, так что трассы практически идеальные. Во-вторых, сегодня большой праздник в честь Перелома года. В отеле будет торжественный ужин и бал, а вечером фейерверк.

— Неплохо, — кивнула Лавиния, подбирая последние крошки омлета. — Это хорошие новости, а плохие для равновесия есть?

— Плохих в нашем отеле не бывает, но есть странные!

— Например?

— Например… Господин Вангенер с утра улыбается, баронесса Штакеншнейдер не спустилась к завтраку, а старшая горничная впервые за девятнадцать лет не вышла на работу. Заболела, говорят!

— Не вышла на работу? — Лавиния отставила кофейную чашку. — Интересно… А скажи мне, Беппо, от кого именно ты услышал, что она заболела?

— Да девчонки разговаривали в коридоре, когда я мимо шел. Минна и Жюли, они же попарно работают, и пока гости завтракают, желательно номер убрать. Они как раз и убирались у господина Вангенера, а он вернулся с завтрака. Жюли перепугалась, потому что у нее было бы уже второе замечание, а после третьего увольняют. А он улыбнулся, велел продолжать, он пока может прогуляться. Так вот, Минна и сказала, что мадам Руссо с утра не было, а вчера она вечером кашляла и жаловалась на больное горло…

— Скажи мне, Беппо, — Лавиния задумчиво глянула на коридорного, и он на всякий случай на полшага отодвинулся к двери. — Поясни мне, Беппо, такую вещь: вот ты говорил с нами в прошлый раз как герцог дю Тремейн, и твой лексический ряд, как и интонации, полностью соответствовали тому, как должен говорить молодой аристократ. А сейчас я слышу вполне различимый акцент предместий…

Молодой человек повел плечами и выпрямился. Потом слегла улыбнулся и сел напротив дамы, взглядом испросив ее согласия.

— Вам ли, госпожа Редфилд, нужно рассказывать о социальных ролях? Знаете ведь поговорку: если кто-то выглядит, пахнет и лает как собака, то, скорее всего, это и есть собака. Если бы в роли Беппо я разговаривал как дю Тремейн…

— Работать бы тебе не удалось, понимаю. Тогда другой вопрос: на твой взгляд, кто здесь, в отеле, не соответствует исполняемой роли?

Беппо хмыкнул и потер подбородок.

— Ну, таких немало. Хотя бы та же самая Камилла Штакеншнейдер, которая периодически постоянно выходит из роли богатой аристократки и становится хористкой.

— Особенно под воздействием волшебных таблеток, расширяющих сознание…

— Особенно, но не исключительно.

— А мадам Руссо никогда не выходила из своей роли?

— Я такого не припомню, но я в «Эдене» работаю не так давно. Вы подозреваете ее?

— Мы практически уверены, что, как минимум, именно Флора Руссо доставила тело убитого в отель, подняла наверх через окно, раздела и сунула в ванну. Но пока что у меня нет даже тени идеи, зачем это было сделано. Подумай, прошу тебя. И понаблюдай. Мадам Руссо сегодня нет, но я совершенно не уверена, что именно она была убийцей.

— Думаете, она заметала чьи-то следы?

Лавиния промолчала. Коридорный встал, склонился в поклоне и спросил:

— Прикажете убирать?

Солнце вовсю светило в окна, обещая отличную погоду и массу удовольствия от лыж, но госпожа Редфилд все ходила по комнате и хмурилась. Наконец она споткнулась о ножку кровати, выругалась и зашипела от боли. Взгляд ее упал на дневник Зои Неклюдовой, который она читала перед сном. Протянув руку, Лавиния открыла тетрадь в красной сафьяновой обложке и стала листать; наконец одна из последних страниц привлекла ее внимание. Она перечитала запись и прошептала:

— Нет, Зоя, это не то… Но твои записки навели меня на мысль…

Мишель Буало был в своем кабинете и разговаривал с кем-то по коммуникатору. Кивнув Лавинии в знак приветствия, он быстро свернул разговор.

— Доброе утро! Вы не на трассе?

— Хочу закончить оба расследования. С публикой из замка все более или менее ясно, а вот доказательств на мадам Руссо у нас так и нет.

— Кстати, вы знаете, что она заболела?

— Знаю, — Лавиния усмехнулась. — Завтрак в номер мне приносил Беппо. Вы проверяли, она дома?

— Не рискнул, побоялся спугнуть. Сейчас она уверена, что вне подозрений.

— Разумно. Но, полагаю, если с ней свяжется секретарь директора, это будет вполне в рамках обычного.

— Не выйдет, — Буало с досадой прищелкнул языком. — Флора Руссо не пользуется коммуникатором.

— Как интересно… — госпожа Редфилд подняла брови. — Ну что же, тогда я, пожалуй, отправлюсь на трассу. Только… дайте-ка мне еще раз взглянуть в ее досье. Хочу хорошенько запомнить параметры ауры…

— Дом Флоры в Ла Перье довольно далеко от зоны катания, — покачал головой ее собеседник.

— А что есть рядом с этим домом?