Ледяная старуха в Снежном замке

— Камилла Штакеншнейдер, вон она стоит возле самой эстрады и пялится на госпожу Мингард.

— Не может Камилла быть дочерью мадам Руссо… — ответила Лавиния, вглядываясь в аурограмму. — Посмотри сама, почти нет совпадений!

Она поймала себя на том, что говорит с тринадцатилетней девочкой, как со взрослой, и та отвечает, как равная. «Вот тьма, — промелькнула мысль, — нельзя ее втягивать в активное расследование. Но какой будет аналитик, когда подрастет и выучится!».

— Совпадения есть, но на более глубоком уровне, чем дает аурограмма! — ответила тем временем Катя. — Вот посмотрите, одинаковые пятна сине-зеленого цвета в районе висков… Я думаю, она родственница, но не дочь, какая более дальняя степень. Племянница, может быть?

— Может быть… Спасибо, дорогая, это очень важно. Я… постою тут и подумаю немножко, хорошо? А ты иди, сегодня праздник, надо веселиться.

— Ладно, — спокойно ответила девочка и ушла.

Лавиния прислонилась к колонне и прикрыла глаза. «Племянница… очень может быть. Я запрашивала данные в центральном архиве на Флору Руссо, надо будет запросить и на Камиллу. Но ответ будет только завтра… С другой стороны, они все уверены, что мы их не подозреваем, не должны сбежать. Так, минуточку. Как могла баронесса Штакеншнейдер участвовать в преступлении, если она валялась без сознания у себя в номере? Кто там при ней был, компаньонка, медик и санитарка? А их опрашивали?»

Вопрос остался без ответа, как, впрочем, и многие вопросы, которые задаешь сам себе…

Ужин, приготовленный Жераром Фонтеном для главного праздника года, был необыкновенным, и госпожа Редфилд заставила себя отбросить мысли о расследовании хотя бы на короткое время, чтобы как следует распробовать крудо из гребешков Сен-Жак, сибасса в шафрановом масле и перепелок с трюфельным соусом. Метрдотель «Райского сада» отвел их компании отдельный стол, в полночь под звон бокалов с шампанским начался путь к свету, победе солнца, длинным дням и теплу. Кристиан де Вир сидел между Лавинией и Катей, ухаживал за обеими, рассказывая что-то забавное; Барбара танцевала с Алексом вот уже третий танец; Стас и Серж в компании еще нескольких подростков того же возраста быстро наелись и ушли в детский клуб, где их ждал турнир по спортивным танцам, четырехмерный пинбол и много другое.

— Завтра день прибавится на две секунды, — сказал Кристиан. — Ерунда, правда? А мы празднуем…

— Разумным нужны праздники, — улыбнулась Лавиния. — Иначе жизнь была бы порой невыносима.

— Вы считаете, что вот это вот, — он обвел широким жестом праздничные столы, ломящиеся от еды и напитков, танцующие пары, сияющие стены зала, — это все спасает?

— Конечно. И это тоже, наряду с любовью и работой. Главное — это равновесие, и сегодняшний день еще и начинает путь к точке равновесия.

Смеющаяся Барбара утащила де Вира танцевать, Катю пригласил золотоволосый эльф, а Алекс сел рядом с госпожой Редфилд.

— Вы не танцуете?

Она помотала головой.

— Не хочется.

— А чего хочется?

— Ну, если честно — задавать вопросы по нашему расследованию. Но я держу себя в руках и все откладываю до утра!

Музыкальный кристалл заиграл новую мелодию, свет в зале сделался приглушенным, и Верещагин протянул руку:

— Все-таки позвольте пригласить вас на вальс.

Рассмеявшись, Лавиния позволила увлечь себя к танцующим.

Наверное, кто-то из гостей отеля даже и утром после празднования Перелома позавтракал рано и отправился кататься. Во всяком случае, взглянув в окно, Алекс увидел несколько разноцветных фигурок на освещенной солнцем трассе и двигающуюся вверх кабинку подъемника. Время между тем близилось к полудню, и он забеспокоился, чем заняты младшие члены семьи.

Когда через двадцать минут он нажал кнопку звонка у двери номера, где жили близнецы, никто не открыл дверь. Только после второго длинного звонка она приотворилась, и заспанный Стас в пижаме не то сказал, не то зевнул:

— Па-ап, ты чего так рано?

— Нас ждет бранч и прогулка, вставайте, лентяи!

Пока семейство Верещагиных предавалось разнузданной лени, Лавиния просматривала материалы, присланные ей Равашалем, и убеждалась в правильности придуманной вчера теории. Да, у Флоры Руссо была сестра, на два года старше; в поле зрения Службы магбезопасности она попала в восемнадцать лет, когда оказалась свидетельницей по делу о торговле несертифицированными амулетами. На тот момент Виола Руссо жила в Лютеции, затем переехала в Новый свет и следы ее затерялись.

— И где же ты сейчас? Интересно, а что пишет гражданский архив?

Работники этих служб, видимо, хорошо простимулированные Равашалем (он профессионально умел запугивать чиновников), тоже кое-что прислали. Лавиния пробежала взглядом биографию — школа, курсы медсестер, брак с Олафом Свенсеном, одна дочь, родилась в 2161 году, воспитывалась в интернате… Интересно, и как звали эту дочь? Перелистнув страницу, госпожа Редфилд увидела хорошо знакомое лицо, светлые волосы, капризно оттопыренную нижнюю губку…

— Камилла Штакеншнейдер, в девичестве Свенсен. Добро пожаловать на сцену!

Она посмотрела на часы — час дня, можно попробовать связаться с Карвером.