Ледяная свадьба

Артемий Петрович Волынский рьяно за дело по устроению свадьбы шутовской взялся. Он понимал, что многое от того, как понравятся государыне Анне Иоанновне увеселения, в его личной судьбе зависеть будет. Понимали сие и его друзья, именуемые конфидентами. Но не все получалось гладко и просто.

Волынский сказал друзьям:

– Все должно быть к январю готово для свадьбы шутовской и для увеселений разных. Мир между Россией и турками заключен и скоро будет ратифицирован в Константинополе15. В январе и войска вернуться с фронта в столицу. А там и день рождения императрицы нашей. Сами понимаете, сколь праздников при дворе будет.

–К тому времени все приготовим, Артемий, – сказал Еропкин. – Дом ледяной будет сооружен. Но дома одного мало. Ежели, остальное ничего не обеспечим, то толку от монумента ледяного?

– А что такое? – Волынский посмотрел на архитектора. – Али кто мешает?

– Вон спроси у Хрущева, кто мешает.

– Что у тебя? Что не так? – Волынский не терпел препятствий на пути своего возвышения. – Да говори и не тяни.

– Слон, что мы в Персии купили, столько подарков шаху отвалив, издох по пути. Так-то, Петрович.

– Как издох? – изумился кабинет-министр.

– А так! Сожрал какую-то дрянь в пути и издох. А слуги не досмотрели. Напились сволочи и просмотрели. Они с дороги мне нарочного прислали. Что, мол, нету более слона. И желают знать, чего далее им делать.

Хрущев развел руками.

– Вот ироды! Кого послали за слоном! Пьяниц! Вот и имеем от того! – вскричал Волынский.

– Да и хрен с ним, со слоном, – проговорил Жан де ла Суда. – Ведь по плану у нас ледяной слон будет. А без живого обойдемся. Пусть царица на ледяного полюбуется.

– Что ты! – замахал руками на де ла Суду Волынский. – Как без слона живого! Ведь по проекту коий императрица утвердила, шуты Буженинова и Квасник именно на слоне в клетке золоченные ехать должны из церкви в ледяной дворец.

– Пусть на верблюде едут. Какая разница? – спросил де ла Суда.

– Ты хоть знаешь, что ежели слона не будет, то Анна может и разгневаться и сказать, что обманул я её. И сколь усилий и хлопот пропадет! И мне из-за слуг нерадивости карьерой рисковать? Нет! Срочно к шаху нового посланца с подарками богатыми. Слон доложен быть в Петербурге! Время еще есть. И пошли кого-нибудь порасторопнее в Персию в этот раз, Хрущев. Человека поведения трезвого. А тех по чьей вине слон издох наказать изрядно! Доставить негодяев в столицу. Я уж позабочусь о том, чтобы они 200 плетей за то получили. Пусть почешутся.

– Сегодня же все устрою, Артемий, – сказал Хрущев. – Но надобны новые подарки шаху!

– Я велю дать мехов соболиных, да лис черно-бурых, нужное количество выдать для подарков шаху придется. Любит шах Шадир наши меха.

– Но и сие не все трудности, Петрович, – сказал Татищев. – Мы инородцев разных собирать стали в Петербурге. Ведь шествие всех народов империи нашей намечено. Но точного их числа никто не ведает из нас. Собрали некоторых именуемых самоедами, иргизами, якутами, камчадалами, терхменами, абхазцами, мордвою. А остальные?

– Надобно в Академию наук запрос отправить, – сказал Волынский. – Пусть срочно для нас список составят о народах империи.

– И пусть Академия рисунки костюмов нам подготовит. Тех народов, что в шествии перед государыней участие примут.

– Тот запрос я сам сделаю. А что с хохлами, Василий?

– Хохлов надобно в костюмы ихние обрядить и танцы малороссийские показать государыне. Но надобно послать указ в Малоросиию.

– За сим дело не станет, – сказал Волынский. – Васька! Писать приготовься!

Камердинер кабинет-министра придвинул к себе перо и бумагу.

– Сие указ о высылке из Малороссии в Санкт-Петербург молодых казаков, баб и девок, каждых по шести человек, для машкерада придворного. От имени вседержавной государыни указ.

И стал слуга писать:

«Приготовляется при дворе нашем празднество великое. И всем празднестве в городе Санкт-Питербурхе участие малороссы некие принять должны. Надобны нам казаки, бабы да девки малороссийские коие по-казачьи танцевать могли бы. Выбрать надлежит по шести человек каждого пола, чтобы собою не гнусны были. И сделать им платье нарядное за казенный кошт надлежит. К январю года 1740-го, оные казаки и казачки должны быть в столице».

После того как указ от имени императрицы отписали, Волынский его в папку спрятал. Надобно на подпись государыне его завтра подать. Затем он поинтересовался у Еропкина о начале строительства.

– Не буде ли с этим проблем?

– Нет, Петрович, – ответил Еропкин. – Зима идет суровая. Уже морозы пришли. А далее, старики говорят, что они еще больше будут. Того нам и надобно. Лед станем рубить на Неве, затем резать его на ровные плиты, и на санках доставлять его на площадь между Адмиралтейством и дворцом, где дом строить задумано.

– Хорошо! К концу месяца начинать строительство Ледяного дворца.

– Работники для этого уже мною отобраны. Так что все будет в порядке, Артемий, ледяной дворец будет. И ледяной слон будет у дворца. И внутри он будет пуст и из хобота станет горящую нефть выбрасывать.