Читаем Ледяная трилогия полностью

Виктор Евсеев, 44 года, мясник. Я раньше слышал, что изготовили такой искусственный лед, который, когда им в грудь стучат, возбуждает разные сердечные центры. А тут раз — получил этот комплекс бесплатно, потому что они проводили рекламную кампанию. И попробовал. В общем, это интересно. Хотя довольно долго все тянется. Там в конце такой кайф хороший, все мы стоим в круге и вдруг — раз! и пропадаем в свете.

Лия Мамонова, 22 года, продавщица. Это вообще что-то такое… не знаю, как и сказать. Сначала все темным-темно, тишина гробовая, только ударник этот лупит в грудь, как отбойный молоток. И сразу так какая-то жалость на душе, засосало так по-грустному. И сразу в голову разные жалкие мысли полезли, типа — все в облом, люди — говно, жить тяжело, и все такое. А после я увидела роддом, а там лежит целая палата младенцев, брошенных матерями. И будто я ночью вошла туда и стою. А они все спят. И мне так стало их жалко, что я просто заревела в три ручья. Круто реву и реву, не могу остановиться. Ножки и ручки их крохотные вижу — и реву. И так изревелась, что на пол рухнула и отрубилась — все! сил нет. И прямо потеряла там сознание от бессилия или просто заснула. А очнулась — остров такой необитаемый, а на нем мы стоим, и нас двадцать три тысячи человек. И все голые. Но мы не трахаемся, а стоим и ждем. И вдруг Бог прямо с неба сошел и взял нас. Этот свет.

Анатолий ОМО, 27 лет, WEB-дизайнер. Реальная культовая штука. Новое. Принципиально. Никакая это не оздоровительная система, а типичный симулятор нового поколения. Который нам впаривает фирма «LЁD» со страшной силой. Классный движок, отпадная картинка. Охуительный квест. Эффект присутствия полный. Плюс сам «ЛЁД», о суперкачествах которого так долго терли СМИ. Лед этот делает 50 % погоды. Вставляет так, что хочется еще. И сразу. Но трезвым умом понимаешь — это начало нового огромадного материка. Пока плыли, поигрывали в наши милые игрушечки: «QUAKE», «MYTH», «SUB COMMAND», «ALIENS VERSUS PREDATOR». Сошли на берег и наступили босой ногой на реальный LЁD. Ауч! Хочется сказать: пиздец, приплыли! Стоим в братском круге и переходим в свет.

Аня Шенгелая, 33 года, поэтесса. Это божественно во всех смыслах! Это готовит нас к смерти, к переходу в другие миры. Я давно не испытывала такого восторга, давно так не забывала себя, не отключалась полностью от нашей убогой серой действительности. Наша земная жизнь — это подготовка к смерти, к трансформации, к великим путешествиям. Мы, как куколки, вынуждены дремать в наших земных оболочках, пока Высшие Силы не разбудят нас в гробах и не воскресят. Как сказал Лао Цзы: «Тот, кто не может полюбить смерть, и жизнь не любит». Этот чудесный аппарат учит нас полюбить смерть. И это действительно очень оздоравливает. Потому что истинно здоровые люди — те, кто не боится смерти, кто ждет ее как избавления, кто жаждет пробуждения и начала нового рождения, в других мирах. Мы все в один миг засияли светом

Часть четвертая

Солнечный луч полз по голому плечу мальчика.

Пластмассовые часы со смеющимся волком громко тикали на тумбочке. Поток воздуха из полуоткрытой форточки колебал полупрозрачную занавеску. Во дворе нехотя лаяла собака.

Мальчик спал, открыв рот. Из-под края одеяла торчала зеленая голова плюшевого динозавра.

Луч скользнул на пухлую щеку мальчика. Высветил краешек носа.

Губы дрогнули, переносица сморщилась. Он чихнул и открыл глаза. Снова закрыл их. Зевнул, потянулся, сдвигая ногами одеяло. Динозавр упал на ковер. Мальчик сел. Почесал вихрастую голову. Позвал:

— Мам!

Никто не отозвался.

Он посмотрел вниз. Динозавр лежал кверху брюхом между тапочкой и водяным ружьем. Мальчик свесил ноги с кровати. Снова зевнул. Встал и зашлепал на кухню.

Там никого не было. На столе лежал апельсин, под ним записка. Приподнявшись на цыпочках, мальчик вытянул записку из-под апельсина. Апельсин покатился по столу. Упал на пол. Покатился по полу.

Шевеля губами и большими пальцами ног, мальчик прочел по слогам:

— Ско-ро бу-ду.

Положил записку на стол. Сел на корточки, огляделся. Апельсин лежал под буфетом.

Мальчик пукнул. Встал. Прошлепал в ванную. Спустил трусы. Долго писал, шевеля губами. Подтянул трусы, подошел к раковине. Подвинул деревянный ящик. Встал на ящик. Взял зубную щетку, выдавил пасты. Пустил воду. Набрал воды в рот, прополоскал. Посмотрел на щетку. Подставил ее под струю воды. Вода стала смывать пасту со щетки.

— Кот и пес… — пробормотал мальчик и потряс щеткой.

Паста упала в раковину. Мальчик плескал на нее водой:

— Котыпес, котыпес, котыпес! Уплыли, и все!

Промыл щетку, поставил в стакан. Спрыгнул с ящика.

Побежал на кухню. Заглянул под шкаф. Показал апельсину кулак:

— Котыпес!

Открыл холодильник. Взял творожный сырок в шоколаде. Развернул обертку. Откусил. Жуя, прошел в мамину комнату. Взял пульт от телевизора. Сел на пол, включил телевизор. Поедая сырок, прошелся по программам. Облизал пальцы, вытер о майку.

Перейти на страницу:

Все книги серии Ледяная трилогия

Путь Бро
Путь Бро

«Путь Бро» – новый роман Владимира Сорокина.Полноценное и самостоятельное произведение, эта книга является также «приквелом» (предысторией) событий, описанных в романе «Лёд», вышедшем двумя годами ранее, и составляет первую книгу будущей эпопеи, над завершением которой автор работает в настоящее время."Время Земли разноцветно. Каждый предмет, каждое существо живет в своем времени. В своем цвете.Время камней и гор темно-багровое. Время песка пурпурное. Время чернозема оранжевое. Время рек и озер абрикосовое. Время деревьев и травы серое. Время насекомых коричневое. Время рыб изумрудное. Время хладнокровных животных оливковое. Время теплокровных животных голубое. Время мясных машин фиолетовое.И только у нас, братьев Света, нет своего цвета земного. Мы бесцветны, пока в сердцах пребывает Свет Изначальный. Ибо Он – наше время. И в этом времени живем мы. Когда останавливаются сердца наши и Свет покидает их, мы обретаем цвет. Фиолетовый. Но совсем ненадолго: как только тело остывает, время его становится темно-желтым. Время трупов живых существ на Земле темно-желтое."

Владимир Георгиевич Сорокин , Владимир Сорокин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Проза