Ледяная земля

– Еще сэр Родни сказал, что вам в путешествии пригодится меч, который мог бы прикрывать тыл…

Пока Хорас говорил, Холт внимательно наблюдал за ним.

– Это его точные слова? – поинтересовался он.

– Не совсем…

– Тогда повтори дословно, – потребовал Холт.

Хорас сделал глубокий вдох:

– Дословно он сказал вот что: «Вам может понадобиться добрый меч, который прикроет с тыла».

Холт едва смог удержаться от улыбки.

– И кого же он имел в виду? – спросил он.

Смущенный Хорас молчал. Он молчал. Лучшего ответа он не мог бы и придумать. Холт пристально следил за юношей. Он серьезно относился к рекомендациям Родни и знал, что отваги мальчишке не занимать. Это он уже доказал, когда вызвал Моргарата на поединок на Равнине Утала.

Но кто знает? Может, Хорас успел превратиться в самоуверенного хвастуна? Может, похвалы и восторги вскружили ему голову? Если бы это было так, Хорас бы тут же ответил на саркастический выпад Холта. То, что юноша промолчал, говорило многое о его характере. «Так странно, никогда не угадаешь, какими они вырастут», – подумал Холт. Он помнил, что раньше Хорас был задирой. Видимо, время, проведенное в ратной школе, здорово изменило его.

Старый рейнджер снова взглянул на юношу. Признаться, напарник в походе ему бы не повредил. Он отказал Джилану, поскольку знал, что тот будет нужен королю в Аралуине. Но Хорас – другое дело. Наставник позволил ему уйти, неофициально, конечно. Хорас мастерски владел мечом. Он был преданным человеком, и на него можно было положиться.

Кроме того, с тех пор, как Уилл попал в плен, старый рейнджер скучал по компании. Он тосковал по духу приключений, присущему молодежи. И, помоги ему Бог, ему не хватало даже их бесконечных расспросов.

Он заметил, что Хорас смотрит на него с беспокойством. Юноша ждал его решения, но пока услышал лишь саркастический вопрос о том, кого же подразумевал сэр Родни, говоря о «добром мече».

Холт глубоко вздохнул и нахмурился.

– Ты, наверно, будешь день и ночь терзать меня своими вопросами?

Услышав неприветливый тон, Хорас как-то ссутулился, но затем до него дошел смысл слов, лицо его просияло, а плечи снова распрямились.

– То есть вы возьмете меня с собой? – От волнения голос у него зазвучал выше, чем обычно.

Холт опустил взгляд и принялся поправлять ремень на переметной суме, хотя нужды в этом не было никакой. Не годилось, чтобы юноша увидел, что на его обветренном лице появилась улыбка.

– Похоже, придется, – вздохнул старый рейнджер. – Раз уж ты сбежал, то вряд ли сможешь вернуться к сэру Родни, а?

– Не смогу! То есть… это так замечательно! Спасибо вам, Холт! Я этого не забуду, обещаю! Просто, понимаешь, я пообещал себе, что найду Уилла и спасу его. – От радости Хорас чуть не пустился в пляс.

Холт слегка ткнул Абеляра пяткой в бок и продолжил путь; Тягай последовал за ними. Хорас приказал своему боевому коню идти в ногу с Абеляром и продолжил изливать благодарности.

– Я знал, что вы отправитесь за ним, Холт! Я знал, что вы именно поэтому притворились, будто злитесь на короля Дункана. В Редмонте все поверить не могли, что такое случилось, но я знал, что вы это сделали, чтобы пойти спасать Уилла от скандианцев, и…

– Достаточно! – Холт поднял руку, чтобы остановить поток слов, и Хорас замолк, покаянно опустив голову.

– Да. Конечно. Простите. Больше ни слова.

Холт благодарно кивнул:

– На это я и надеюсь.

Пристыженный, Хорас дальше ехал молча. Они направлялись к восточному берегу бок о бок. Метров через сто он опять не выдержал:

– А где мы найдем корабль? Мы поплывем прямо в Скандию, следом за разбойниками? А можно ли пересекать море в это время года?

Холт повернулся на сиденье и мрачно уставился на юношу.

– Ну, вот и началось, – уныло пробормотал он. Но на сердце его впервые за несколько недель полегчало.

Глава 11

Неожиданное прибытие судна Слагора, «Волчьего клыка», сделало жизнь на Скоргхийле тяжелее.

Теперь спать приходилось в еще большей тесноте: команды двух кораблей втиснулись в хижину, не предназначенную для стольких людей. А где толпа, там и драки. Скандианцы не привыкли долго бездействовать и поэтому заполняли время пьянством и азартными играми, и, естественно, это приводило к ссорам. Когда в перебранке участвовали матросы одного корабля, споры почти сразу же решались миром и забывались. Но если распри возникали между моряками из разных команд, они быстро теряли самообладание, и зачастую, прежде чем Эрак успевал вступиться, в ход шло оружие.

Уилл, к своему изумлению, заметил, что Слагор никогда не пользуется своим авторитетом, чтобы пресечь ругань. Чем больше он наблюдал за капитаном «Волчьего клыка», тем больше убеждался, что власти у него не было почти никакой и скандианцы его практически не уважали. Даже люди из его собственной команды работали с ним только ради денег, они не были преданы своему капитану.