Ледяное сердце

А пока ни слова, ещё корицы,

Никаких секретов и пульс 130,

Задержу дыхание смотрю, не мигая,

Я люблю тебя

Моя любовь, откуда такие силы,

Я ненавижу себя за это,

Каждый день как контрольный в спину,

Подумать страшно, как сердце не задену,

Моя любовь покорна себе, но здесь такая жизнь,

Похожа на промежуток,

Ждать, когда, наконец, настанет

Мое любимое время суток

Осталось в такт сказать пару раз «Моя любовь» и всё, конец. И вот они, последние аккорды, музыка стихает, и в зале наступает полнейшая тишина, ещё и темнота, не хватает только мертвых с косами, и будет вылитое кладбище. Я вернула микрофон на место, свет включился, а в зале начали хлопать. Некоторые даже стояли. Мой мандраж перешёл от ног к рукам.

– Что же, а это неплохо, минимум фальши. А это уже о чём-то говорит. Можете проходить и занимать места в зале, а мы продолжим, – сказала Лариска и углубилась в изучение монитора компьютера вместе с каким-то мужиком.

– Будешь кричать и звать на помощь, спасать не стану, самоубийцей я ещё не стал, – прошептал мне Виталий на ухо, когда проходил мимо.

– Друг, блин, называется.

– Просто перестраховываюсь.

Я начала искать глазами Лилит, чтобы она немного задержала Антона, а я бы по-быстрому смылась, а потом пришла и прикинулась валенком. Её даже просить не пришлось, когда я нашла её взглядом, она уже выставила руки и что-то гневно объясняла Антону. Оказавшись за пределами актового зала, я выдохнула, прислонилась спиной к стене, закрыла глаза, пытаясь успокоить сердцебиение, но этому не суждено было сбыться.

– Классно спела.

– Твою, блин, мать, – Рома появился так же неожиданно, как и Виталий с группой. Я рефлекторно поднесла руку к левой стороне грудины.

– Материться не хорошо, – произнёс этот гад с усмешкой на лице.

– До инфаркта доводить нельзя! – рявкнула я, – ты чего здесь забыл?

– Проблем с сердцем у тебя не наблюдалось, вроде, – я злобно на него посмотрела, а он продолжил, как ни в чём не бывало, – пришёл посмотреть на любимого брата, а увидел ещё и тебя.

– Любимого брата? Не смеши меня. Вы терпеть друг друга не можете. Какая любовь?

– Такая же, как и у тебя, – и тут сердце не просто вернуло свой привычный ритм, оно ещё и решило перестать работать вообще.

– О чём ты?

Он промолчал и подтолкнул меня к двери актового зала. Волков стоял на сцене с микрофоном и что-то ворчал, а потом вдруг произнес:

– Песню выбирал не я, так что тапками и помидорами кидаться не обязательно.

Зал дружно засмеялся, и я не сдержала улыбки. Из колонок начала играть мелодия, смутно мне знакомая, но память просто отшибло. Андрей начал петь.

 

Когда нам будет сильно за двадцать,

Мы будем, конечно, тише смеяться,

С улыбкой альбомы детства листая,

Какими были и какими стали.

Всё быстрее оно наступало,

Наше завтра начнётся с утра,

А сегодня нам кажется мало

Того, о чём лишь мечтали вчера.

А жизнь не кончится завтра,

Она у нас будет длинной,

Но ты успей всё сказать мне,

Пока мы молоды, пока мы любимы.

И ты не бойся быть слабой,

А я с тобой буду сильным,

Ведь жизнь не кончится завтра,

Пока мы молоды, пока мы любимы.

Когда нам будет серьёзно за тридцать,

Бояться будем в кого-то влюбиться,

Размеренный шаг у взрослой жизни,

Достигнуты цели, в порядке мысли.

И пусть всё также катится, сменяют лето зимы,

И пусть мелькают пятницы,

Пока мы молоды, пока мы любимы.

А жизнь не кончится завтра,

Она у нас будет длинной,

Но ты успей всё сказать мне,

Пока мы молоды, пока мы любимы.

И ты не бойся быть слабой,

А я с тобой буду сильным,

Ведь жизнь не кончится завтра,

Пока мы молоды, пока мы любимы.

А жизнь не кончится завтра,

Она у нас будет длинной,

Но ты успей всё сказать мне,

Пока мы молоды, пока мы любимы.

И ты не бойся быть слабой,

А я с тобой буду сильным,

Ведь жизнь не кончится завтра,

Пока мы молоды, пока мы любимы.

А жизнь не кончится завтра,

Она у нас будет длинной,

Но ты успей всё сказать мне,

Пока мы молоды, пока мы любимы.

И ты не бойся быть слабой,

А я с тобой буду сильным

Ведь жизнь не кончится завтра

Пока мы молоды пока мы любимы.

Андрей допел, все начали хлопать и кричать, а я так и стояла, смотрела куда-то в район окна. Странное чувство было внутри. Описать его просто невозможно, но я точно что-то чувствовала.

– Не думаешь, что это своеобразный ответ на все твои вопросы? Просто, ты ведь упрямая, как баран, Андрей тоже. Понапридумываете себе в голове невесть что, а поговорить слабо и разобраться во всём. Может, всё взаимно, а вы ходите и ругаетесь только.

Я посмотрела на Рому и поняла одну вещь за то время, что мы не виделись. Он очень сильно изменился. Взгляд стал более серьёзным, речи перестали быть детскими. Больше нет мальчишеской улыбки, которую я привыкла на нём видеть каждый раз при встрече. Он повзрослел слишком резко и сильно. В нём тоже что-то сломалось, у него тоже что-то случилось.

– Что с тобой?

– Что? – он посмотрел на меня непонимающим взглядом.

– Ты какой-то другой. Что случилось?

– Ничего, всё как обычно, – он пожал плечами и вновь посмотрел куда-то в район окна, явно о чём-то думая.

– Ладно, захочешь, расскажешь. Спасёшь меня от брата?

– Почему он должен тебя убить?