Ледяной город

Он закрыл дверь парадного и поднялся к ней в квартиру. Впустив его, хозяйка тут же плюхнулась на кровать и принялась раскачиваться на пружинном матрасе. В потертых джинсах и просторной, свободно свисающей кофточке на бретельках она показалась ему восхитительной. Он почти физически ощутил, как сердце выпрыгнуло у него из груди и упало к ее ногам.

Она села, поджав по себя ноги, теперь пружины скрипели тише.

— Знаете что?

— Что?

— Я так прикидываю, для полицейского вы слишком клевый парень.

— Надо же! Спасибо, Эстелла. Я этого по гроб жизни не забуду. Так что же у вас случилось?

— У меня есть друзья, у которых возникла малюсенькая проблема. Может быть, вы могли бы им помочь с ней разобраться? — Она стала раскачиваться сильнее, потом быстро сделала какой-то витиеватый поворот, встала в кровати на колени и как-то странно захлопала руками, так что пальцы оставались оттопыренными, а хлопали только ладошки. — И еще! Еще, господин полицейский, у меня есть для вас кое-какая информация, которая может вам очень пригодиться!

Она кончила подражать хлопкам маленького ребенка и уперла руки в бедра, выпятив грудь и широко раскинув ноги в стороны, — Мэтерза охватило такое желание, что его стала бить дрожь.

— Иначе говоря, Эстелла, вы хотите предложить мне информацию в обмен на небольшую услугу? Но если вам что-то известно…

Она снова изящно извернулась и теперь сидела на кровати, едва касаясь голыми ногами пола. У Мэтерза даже мелькнула мысль о том, что девушка под кайфом.

— Эстелла, если вам действительно известно что-то важное, вы должны мне рассказать об этом ради памяти Акопа.

Упоминание о причине расследования приостановило ее кошачьи заигрывания. Она сделала еще одно резкое движение телом, как будто хотела стряхнуть с себя какие бы то ни было обязательства.

— Да скажу я вам, все скажу. Я ничего не собираюсь для себя здесь выгадывать. Просто мне очень хочется помочь друзьям, и совсем не кажется, что если я прошу вас о маленьком одолжении, значит, я с вами торгуюсь. Это же вполне естественно. Я не понимаю, с чего вы вдруг возбухли? Разве это не справедливо?

Мэтерз был готов сдаться. Ритмичные движения соблазнительной молодой женщины основательно потрясли все его представления о морали и нравственности.

— В чем же провинились ваши друзья?

— У них была вечеринка, — сказала Эстелла Майерз. — Так, ничего особенного. Нормальная студенческая тусовка, и, конечно, они немножко пошумели. Это их единственное преступление. Ну так вот. А соседи взяли и настучали на них. Приехали полицейские, слово за слово, в общем, стали они базарить, и кто-то что-то ляпнул сдуру, хотя, наверное, и без этого можно было обойтись. А их за это взяли и впаяли им хранение дури. Просто хранение. То есть — банан мне в задницу, — я хочу сказать, что как Америку открыли или как хипповать начали, никого ведь не арестовывали за травку или гашиш.

— А вы тоже недавно немножко покурили?

— Не-е-е-ет, что вы, это я такая просто от радости, что мы с вами снова встретились.

Он был не в состоянии устоять перед ее очарованием, но почему-то это его не очень вдохновляло. Что ему могло грозить, если он позволит себе с ней расслабиться? Эта мысль лишала его душевного равновесия. Ему подумалось, что от Донны он мог бы успешно скрыть такого рода интрижку, но вот Санк-Марсу он бы наверняка не смог больше прямо смотреть в глаза. Тут шансов не было. По крайней мере, теперь, а может, и никогда не будет. Эта мысль его почему-то опечалила.

Мэтерз не мог не признать, что он чем-то напоминал мальчика из церковного хора. В глубине души ему нравилось быть немного бесшабашным, острота ощущений при флирте его будоражила и волновала кровь, но если дело заходило дальше — он снова становился пай-мальчиком из церковного хора. Таким уж он был по натуре, от этого и решил пойти в полицию.

— В чем дело, Эстелла?

— Вы можете помочь моим друзьям?

— Конечно, могу. А теперь расскажите мне, о чем собирались.

— Правда? Можете? Вы не шутите?

Она была так счастлива, что снова подпрыгнула на кровати и встала на колени, потом на ноги и запрыгала так, что чуть головой не пробила потолок. Когда после этого всплеска эмоций она вновь приземлилась на задницу, поскрипывание пружин еще долго не прекращалось.

— Что на вас нашло?

— Ничего! Я просто счастлива! Разве нельзя быть девушке счастливой?

— Вы говорили, у вас есть что-то мне рассказать?

В нем еще теплилась надежда, что она проигнорирует его вопрос и сделает ему непристойное предложение, от которого он не сможет отказаться.