Он шагает по коридору, чтобы сократить расстояние между нами. Его хоккейная сумка и клюшка со стуком падают на пол, когда он заключает меня в крепкие объятия, в которых я действительно нуждаюсь. Я растворяюсь в этом.
— Привет, — говорит он мне в волосы. — Скучал по тебе. Ты в порядке?
— Сейчас да.
Мы остаемся в таком положении, пока я не отступаю. Он обхватывает мою щеку, мягко поглаживая большим пальцем взад-вперед.
Он следует за мной внутрь, оставляя свою спортивную сумку рядом с моей у двери.
— Ты не хочешь рассказать мне, что произошло?
Мои зубы царапают мою губу.
— Я думала, кто-то вломился.
— Что? — Он берет меня за бедра и прижимает к столешнице на кухне, изучая глазами мое лицо. — Что, черт возьми, произошло?
Прежде чем я отвечу, он прочесывает всю квартиру, чтобы проверить, безопасно ли там. Я остаюсь на кухне, стараясь не отвлекаться на его крепко сжатую челюсть или на то, как он движется по каждой комнате с мощным ощущением силы, к которому меня влечет. Странно ли, что я вроде как хочу, чтобы он наклонил меня над ближайшей поверхностью и обрушил на меня эту дикость?
— Это было не то, о чем ты думаешь. Его здесь больше нет. Ты помнишь тот джип — Гладиатор, который тебя чуть не сбил? Это был он.
— Откуда ты знаешь?
Истон упирается руками в противоположную сторону маленького острова, когда обнаруживает, что квартира пуста. Я вздыхаю.
— Это грузовик моего бывшего. Джонни Вернер, товарищ моего брата по команде.
Его челюсть сжимается, мускул на щеке подергивается.
— Чертова Сосиска? Я знал, что должен был сломать ему вторую руку.
Я моргаю.
— Что?
— Ничего. Ты встречалась с этим придурком?
— В старшей школе. В течение двух лет, пока… — Я замолчала, не желая влезать во всю эту историю. — Готова поспорить на что угодно, что он, вероятно, просто издевается надо мной, потому что я наконец заблокировала его номер, как должна была сделать много лет назад.
Пока я разблокирую его взволнованными движениями, чтобы отчитать его, Истон недовольно урчит.
— Вы вызываете охрану кампуса? Сообщите за взлом.
— Нет. И технически он этого не сделал. — Морщась, я направляюсь к двери. — Я храню запасной ключ в цветочном горшке, который висит на нашей доске объявлений.
— Майя. — Он выдыхает, запуская пальцы в волосы. — Тогда ты должна сказать им, что потеряла ключи, чтобы они сменили тебе замки. Запасной ключ держите при себе.
— Я сделаю это утром, — обещаю я. — Но я не думаю, что он вернется.
Истон потирает челюсть, расхаживая по небольшому отрезку острова.
— Нет никакого способа узнать это. Только психи думают, что забавно пугать людей подобным дерьмом.
Он не ошибается. Джонни был хорош в том, чтобы заставить меня думать, что я хочу того, что он сделал. Я отказываюсь позволить ему добраться до меня сейчас, потому что он уже причинил достаточно вреда. Я ненавижу давать ему какую-либо власть надо мной. Я ни за что не позволю его брехне напугать меня.
Я отправляю сообщение Джонни, раздраженно барабаня пальцами по экрану. Ему не требуется много времени, чтобы ответить, как будто он ждал, пока я сложу кусочки вместе.
Майя:
Джонни:
Майя:
Джонни:
Тошнотворное чувство выбивает меня из колеи при воспоминаниях, о которых он говорит. У меня мурашки по коже от того, как он все еще разговаривает со мной, словно верит, что я всегда буду принадлежать ему.
Истон стоит у меня за спиной, читая через мое плечо. Мои щеки покалывает от неприятного жара. Мой телефон звонит, и я чувствую грубый звук гнева в его груди, когда он видит имя на экране. Он берет телефон и отвечает за меня.
— Тебе повезло, что ты выбрался. Если ты вернешься сюда, ты покойник.
Я дрожу. Его рука обнимает меня за плечи, и он целует меня в макушку. Я поворачиваюсь в его объятиях, наблюдая за его свирепым выражением лица.
— Кто это? — Джонни резко спрашивает. — Где Майя?
Истон пристально смотрит на меня.
— Она занята. Потеряй этот гребаный номер.