Ледяные сердца

— Полагаю, это довольно важная работа.

Она кивнула.

— Это так. И он увлечен этим.

— Но он также был увлечен и тобой?

Она опустила глаза, на ее губах заиграла улыбка.

— Да, он был. — Их споры были взрывоопасными, но их примирение было еще более горячим. Пока они оба не поняли, что так дальше продолжаться не может. — Но мы были так молоды. И мы оба думали, что мир вращается вокруг нас. И я действительно думала, что он знал, как много значит для меня выступать. Что он уважал мои потребности так же, как я уважала его.

Глаза Кейси были грустными.

— Думаю, это определенно объясняется непримиримыми разногласиями. Ты не смогла бы сделать карьеру и остаться замужем.

— Да уж, не таким он видел наш брак.

— Ты сожалеешь об этом?

Она склонила голову набок.

— О чем?

— Что рассталась с ним? Ты когда-нибудь задумывалась, на что это было бы похоже, если бы ты приняла другое решение?

— Нет. Я знаю, что мы приняли правильное решение. Я люблю свою карьеру. Я люблю свою жизнь. И то, как мы шли, закончилось бы тем, что мы сломали бы друг друга.

Кейси выглядел задумчивым.

— У вас двоих получились бы прекрасные дети.

Она покачала головой.

— Заткнись. — Она не сказала ему, что Аляска уже говорила ей это.

— Говорю тебе, мир поблагодарил бы тебя за это. Представь себе его великолепные задумчивые глаза и твою костную структуру. У тебя мог бы быть один врач и один артист.

— Мне был всего двадцать один год, когда мы расстались. Дети были последним, о чем я думала.

— Как насчет сейчас? Хотела бы ты их сейчас?

— Что это? — она ухмыльнулась ему. — Какое-то расследование? Думаю, мне нужно что-нибудь покрепче кофе, если мы собираемся копаться в моей психике.

— Я только спросил, потому что мы с Дэвидом говорим о создании семьи. — Дэвид был мужем Кейси. Драматург, успокаивающий жизнерадостность Кейси. Эверли безумно любила их обоих.

— Что? Это же замечательно.

— Да, но не так уж много людей совмещают карьеру и детей. — Кейси пожал плечами. — Это поэтому у тебя их нет?

— Мне всего тридцать. У меня еще много времени. — Или она надеялась, что много. Потому что да, однажды она хотела бы иметь семью. Но не тогда, когда она пыталась восстановить театр «Джингл Белл».

— Ну, а пока мы определенно хотим, чтобы ты была крестной матерью.

Ее сердце сжалось.

— Это так мило. — Она крепко обняла Кейси. — Спасибо.

Он поцеловал ее в лоб.

— Ты хороший человек, Эверли. Ты заслуживаешь быть счастливой. И однажды ты найдешь парня, который оценит тебя такой, какая ты есть.

Глава 5

Документы о разводе прибыли с курьером через два дня. Это заняло на день больше времени, чем думал Джефф, — из-за экстренной явки в суд, которую ему пришлось сделать от имени одного из своих клиентов, — но, по крайней мере, сейчас они были здесь. И, наконец, может начаться обратный отсчет до настоящего развода.

Только когда Дилан пошел звонить Эверли, он понял, что у него нет номера ее мобильного. И это были не те бумаги, которые он хотел бы подсунуть под дверь ее маленького коттеджа, не сказав ни слова. Поэтому он схватил конверт и, натянув пальто, вышел на холодный ноябрьский воздух.

Дом его отца находился всего в пяти минутах ходьбы от театра «Джингл Белл», но он старательно избегал его с тех выходных. У него не было причин встречаться с Эверли, независимо от того, сколько он о ней думал.

Потому что он действительно думал о ней. Он всегда думал.

Неудача их брака была его виной. Как и неудача их развода. На этот раз он собирался убедиться, что все пройдет гладко. Это было меньшее, что он мог сделать.

— Дилан!

Он поднял глаза и увидел Долорес, стоящую в дверях кафе «Холодные пальчики».

Он улыбнулся. Она была старожилой Винтервилла. Он вырос вместе с ней.

— Заходи, я приготовлю тебе кофе. Сегодня на улице холодно.

Он подошел к ней, поцеловав в пухлую щеку.

— Могу я зайти в другой раз? Мне нужно кое-куда сходить.

— Конечно. Кофе всегда будет готов для тебя. — Долорес похлопала его по руке. — Я хочу услышать все об Африке. Твой отец рассказывает нам, что может, и показывает фотографии, но он немногословен.

— Спасибо, что заботилась о нем, пока меня не было.

— Ха. Он никому не позволяет заботиться о нем. — Она наклонилась ближе. — Ты знаешь, что он все еще курит, не так ли? Думает, что он такой хитрый, прячется в мастерской, но мы все видим дым.

Дилан поднял бровь.

— Да, я нашел его заначку.

— Глупый старик. Курение доведет его до смерти. Ты говорил с ним об этом? — Долорес смотрела с надеждой.

— Я говорил с ним однажды. Но сделаю это снова.

Она похлопала его по руке.

— Ты хороший мальчик. — Ее взгляд остановился на конверте, который он держал в руках. — О, ты идешь на почту?

— Нет, это то, что мне нужно передать из рук в руки. — Он никому больше не рассказывал о разводе — или его отсутствии — и взял с Чарли обещание тоже хранить молчание. У него сложилось впечатление, что Эверли не хотела, чтобы все сплетничали о ней, и он хотел бы, чтобы так и оставалось.

— Что ж, обязательно возвращайся. Скоро увидимся. — Долорес подмигнула ему.

— Хорошо.

На фасаде «Джингл Белл» был вывешен баннер: Скоро «Рождественское шоу».