Ледяные сердца

У нее защипало глаза, потому что по выражению его лица она видела, что он говорит серьезно.

— Ты тоже важен для меня.

Он закрыл глаза и тяжело выдохнул. Как будто ему нужно было услышать от нее эти слова.

— Но я не могу заставлять тебя жертвовать твоей работой. Так же, как ты не можешь заставить меня жертвовать моей. Мне будет невыносимо видеть, как ты застрял здесь, в этом городе, обижаясь на меня за то, что я помешала тебе следовать зову своего сердца и делать то единственное, что всегда тобой двигало.

— Я никогда не смог бы на тебя обидеться. Это будет мой выбор.

— Думаешь, что сможешь отказаться от того, что любишь?

Он провел языком по нижней губе.

— Однажды я ушел от тебя.

— Знаю. И это причинило боль нам обоим. Но мы выжили. — Правда, с трудом. — Мы уже не те дети, какими были когда-то. Мы взрослые, и нам нужно принимать взрослые решения. Если мы продолжим в том же духе, мне нужно, чтобы ты был уверен, что это то, чего ты хочешь. Потому что, если я отдам тебе свое сердце, то не могу позволить тебе разбить его снова.

— Я не разобью. Обещаю тебе это. — Он потянулся к ее руке. — И я все улажу. Я поговорю со своей командой и посмотрю, могу ли я что-то сделать, чтобы перенести свою работу сюда. Я мог бы консультировать местных врачей в сложных случаях или сотрудничать с головным офисом в обучении новых сотрудников. Понятия не имею, потому что мне нужно поговорить с ними, но я уверен, что могу что-нибудь сделать, что поможет мне проводить с тобой больше времени. — Легкая улыбка тронула его губы. — Я хочу всего этого, Иви. Я хочу тебя и хочу спасти мир.

Она выдохнула, и на нее снизошла легкость, унимая боль в груди.

— Думаешь, у тебя может быть все это?

— Если ты позволишь мне. — Он склонил голову набок, все еще полуулыбаясь. — Как думаешь? Ты рискнешь?

Она кивнула, ее сердце пело.

— Да.

— Тогда иди сюда. — Его голос был грубым. Прежде чем она успела встать, он вскочил со стула и притянул ее к себе. Убрав волосы с ее лица, он наклонился и прижался к ее губам. Его язык скользил по ее языку, пальцы поддерживали ее подбородок, пока он целовал ее снова и снова, пока у нее не закружилась голова и она не почувствовала кайф.

— Пойдем в кровать, — пробормотал он.

— По-моему, звучит неплохо.

— Согласен. Я готов к десерту.

— Господи, Дилан, это слишком много для нас. Это все равно что оставить нас в беде.

Он проводил видеоконференцию со своим начальником. Связь была плохой, и звук отставал от видеопотока, но Дилан все еще мог видеть заходящее солнце за усталым лицом Алекса. Разница с Винтервиллем была плюс шесть часов, и морщины на его лице сказали Дилану, что у него был долгий день.

— Я не оставлю тебя в беде, — заверил его Дилан. — Я просто хочу найти способ, при котором я мог бы постепенно уйти со своей должности в поле и работать отсюда.

— Мы рассчитывали, что ты будешь участвовать в проекте в течение следующих нескольких лет. По крайней мере, пока медицинский центр не будет построен и укомплектован персоналом. Как скоро ты хочешь уйти? — спросил Алекс, проводя рукой по своим седым волосам.

Дилан сглотнул.

— Я хочу уйти в течение шести месяцев. Если возможно, раньше. — Ему нужно было доказать Эверли, что это то, чего он хочет. Если бы он отсутствовал дольше, у нее было бы меньше шансов поверить ему. И он не мог смириться с мыслью снова потерять ее. — Прости. Я знаю, это не то, что мы планировали. Но вливание денег из Фонда Карсон должно помочь с финансированием моей замены.

— Какой чертов позор, — пробормотал Алекс. — Ты один из лучших, кто у нас есть.

— Мне очень жаль. — Дилан тяжело выдохнул. — Я буду продолжать работать, пока мы не найдем замену. И я надеюсь, что все еще смогу оказать некоторую удаленную поддержку. В конце концов, у нас есть видеозвонки и телефоны.

— Когда оборудование работает, — напомнил ему Алекс. Экран замерцал, словно в подтверждение его слов.

— Да, я знаю. Но, надеюсь, при наличии финансирования мы сможем инвестировать в более качественное оборудование. Это поможет в нашем долгосрочном плане, согласно которому основную работу будет выполнять местный медицинский персонал, обращаясь к нам за советом только при необходимости.

— Да, знаю. Но я все еще беспокоюсь за тебя, чувак. Ты здесь как часть мебели. Ты уверен, что принимаешь правильное решение, оставляя это позади? Ты сам сказал мне, что это твое призвание, что ты больше ничего не хотел делать, кроме как работать здесь, с нами. Я беспокоюсь, что ты делаешь опрометчивый выбор и позже пожалеешь об этом. Возможно, тебе стоит переспать с этой мыслью несколько дней. Убедиться, что это правильное решение.

— Я знаю, что оно правильное.

— Но почему ты передумал? Это из-за твоего отца? Он болен?

— Нет, не из-за папы, — сказал Дилан. — Хотя быть ближе к нему будет хорошо. Это кое-что другое. Я встретил женщину, с которой хочу провести остаток своей жизни.

Алекс моргнул.

— Тебя не было всего несколько недель. Как ты можешь быть уверен?