Ледяные ветра (СИ)

Дин, бесшумно шагнул в коридор, тихо прикрыл дверь за собой, прислушался. Ничего. Тогда он на цыпочках двинулся дальше. В кухне тоже пусто. В небольшой гостиной вообще света нет. Парень двинулся к своей комнате, но там дверь оказалась закрыта, а за ней ничего не слышно. Дин снова замер, прислушался. Из дальней родительской спальни донесся шорох и тихий, до боли знакомый звук, похожий на… птичий клекот.

Парень оцепенел. Внутри все задрожало. Ноги ослабли и предательски подгибались, руки вмиг стали влажными, затряслись, похолодели. Однако Дин тут же одернул себя, собрался и тихо двинулся вперед.

Дверь в родительскую спальню оказалась прикрыта не плотно, и из-под нее пробивался тусклый свет. Парень осторожно взялся за дверную ручку, резко дернул ее на себя и… Увиденное шокировало Дина и смутило. Он хотел было закрыть дверь обратно, но впал в такой ступор, что не мог даже пошевелиться.

У дальней стены на старой кровати лежала полуголая мать, а над ней нависала сгорбленная и скособоченная фигура отца. Да, это был именно он. Его одежда, его крепкая мускулистая спина, его черная густая шевелюра.

— Мам, что происходит? — дрожащим голосом спросил Дин.

В ответ тишина. Ни мать, ни отец ничего не ответили. Тогда Дин, дав петуха, снова спросил:

— Мам…

Отец стремительно повернулся. Булькнул, резко склонил голову на бок. Раскрыл в безумном оскале окровавленный рот, с интересом уставился на сына.

Дин вздрогнул, в голове помутнело. Парень узнал эти глаза. Отец смотрел на него черными, лишенными зрачков, бездонными буркалами. Точно такими же, какими смотрел одержимый демоном купец.

— Пап… пап, нет! — пролепетал парень.

Одержимый демоном хищно осклабился, шагнул к Дину, замер. Теперь, когда «отец» сместился чуть в сторону, парень смог во всех подробностях разглядеть мать, а точнее ее окровавленное бездыханное тело. В груди, в районе сердца, зияла рваная рана, откуда все еще вытекала кровь. Кровью была залита и кровать, и пол рядом с ней.

Дин закричал что есть силы. Заголосил так, что задрало горло, перехватило дух. Когда воздух покинул легкие, парень затих. Раскрыл рот в новом, уже беззвучном крике. Пошатнулся, чуть не упал, но на ногах все же удержался.

Одержимый утробно зарычал, резко припал к полу и бросился на Дина. Парень отшатнулся, зажмурился в диком ужасе и инстинктивно прикрылся руками. Полыхнуло. Оглушительно громко бухнуло. Затрещало, заскрежетало, загрохотало!

Даже сквозь прикрытие веки яркий белый огонь ослепил парня. Нестерпимо жаркая волна раскаленного воздуха обдала лицо Дина, взъерошила волосы, опрокинула на пол. Совсем рядом упало что-то очень увесистое. Парень, не открывая глаз, перекатился в сторону, больно ударился плечом обо что-то. Замер.

Стих грохот вокруг. Пропали вообще все звуки. Дин открыл глаза, судорожно вдохнул и закашлялся. Густая белая пыль, плотным облаком висевшая в комнате, забивала глаза, рот и нос. Мешала разглядеть хоть что-то. Парень несколько раз чихнул, тяжело поднялся на ноги, стряхнул с ладоней белое магическое пламя и принялся разгонять пыльную взвесь руками. Однако холодный ветер, неизвестно откуда взявшийся в помещении, справился с этим намного быстрее. Уже через несколько мгновений пыль развеялась.

Дин потрясенно раскрыл рот, остолбенел. Родительская комната перестала существовать. Вся мебель была раскурочена. Заднюю и боковую стену дома разметало по округе, так же как и часть высокой крыши. Обломки досок и стеновых бревен беспорядочно валялись у дома, за соседским забором, на давно опустевших грядках.

Пол и потолок, земля и небо поменялись местами. Дин все-таки не удержался на ногах. Колючая тьма накрыла его с головой, заволокла глаза. Однако кое-как парень встал, поплелся вперед, к огромному пролому. Снова упал, разбив локти и колени. Не найдя в себе больше сил — просто пополз. Туда, где не так давно была кровать.

Тело матери он нашел все на том же месте. Оно изломанной куклой лежало под огромным бревном.

— Ма-а-ам… ты… ты…! — Дин прижался к бездыханному телу, трясущимися руками стал гладить материны волосы, такие смешные ямочки на посеревших щеках. Но тщетно: женщина давно была мертва.

Дин размазал по щекам обжигающие слезы и пополз дальше. У самого края разрушенной стены он нашел тело отца. Оно было практически невредимым, только на груди темнел багряным пятном страшный ожог. Парень приложил ладонь к ране. Под ребрами уже не билось сердце, не вздымалась грудь в такт дыханью.