Ледниковый щит и люди на нем

Нервы их сдали. Хватит ли припасов на троих до конца суровой гренландской зимы? Переживут ли они полярную ночь в этих нечеловеческих условиях? Кому из них суждено вновь увидеть когда-либо дневной свет? И сумеет ли он вернуться домой, к нормальной жизни?

Страх перед тем, что их ждет, перед зловещим треском свода, который то и дело раздавался в томительные часы их затворничества, перед грохотом лопающегося ледяного панциря - этот страх был невыносимым.

Курто ничего не знал об этом. Он не знал и того, что этот третий доктор Лёве, которого не предполагали оставлять на зимовку, находился здесь не по своей воле, что сильное обморожение обеих стоп приковало его к мерзлым нарам, заточило в этот ледник. Он жестоко страдал, понимая, каким бременем стал для своих товарищей, но был бессилен что-либо сделать. Стремясь спасти ноги от гангрены, ему ампутировали пальцы стопы. Причем единственными орудиями, которыми располагали в "Айсмитте" для такой операции, были складной нож, пассатижи и ножовка.

Он не знал, что эти трое, лишенные радиосвязи с базой, терзались беспокойством за судьбу профессора. К тому же их мучило чувство собственной вины.

Он не знал также, что участники немецкой экспедиции, находившиеся на базе "Вест-пойнт", тщетно ждут возвращения Вегенера. Со дня на день, понятия не имея о трагедии, которая в ту памятную зиму разыгралась на материковых льдах Гренландии.

И долгое время никто не знал страшной правды. Станцию "Айсмитте" немцы заложили в точке с координатами 70°55' северной широты и 40°42' западной долготы за два месяца до того, как англичане создали свою "Айскап". Для перевозки сборного домика, больших запасов продовольствия, горючего и многочисленных научных инструментов профессор Вегенер решил использовать не только десятки нарт и сотню собак, но и аэросани. Это "чудо техники", пылко уверяли конструкторы, может пройти с большим грузом 500 километров всего за двое суток. Может... но не всегда.

В сильный мороз на каждом, даже самом коротком привале дюралюминиевые полозья вмерзали в лед. Отрывать их было подлинной мукой. Двигатели, не приспособленные к работе при столь низкой температуре, все время выходили из строя.

Длившаяся несколько суток пурга заставила их окончательно остановиться на полпути. Целые сутки трудились водители, тщетно пытаясь привести аэросани в движение. Когда наконец винты обоих аэросаней заработали, оказалось, что на этой высоте двигатели не в состоянии сдвинуть с места тяжело груженные сани.

Напуганные трудностями, морозом, постоянными метелями и сгущающейся ото дня ко дню темнотой, водители махнули в конце концов на все рукой, бросили сани на произвол судьбы и поспешили обратно на базу.

Профессор не знал, что они не доставили на "Айсмитте" ни удобного сборного домика, ни радиостанции, ни большого запаса горючего и продовольствия. Не доставили и баллоны с водородом для наполнения шаров-пилотов, с помощью которых определяют скорость и направление ветра на высоте, - ничего из того, что без всяких затруднений должны были подвезти современные аэросани.

"Если до конца октября не доставите нам керосин и продовольствие, вернемся на базу. Георги и Зорге".

Эта лаконичная записка двух наблюдателей, пересланная из станции "Айсмитте" через погонщика-эскимоса, вызвала переполох в "Вест-пойнт" штаб-квартире Вегенера. Переполох, граничивший с ужасом. Неужели все затраченные усилия пропадут даром? Столько трудов, столько лет кропотливой подготовки!

Без систематических наблюдений в самом сердце материковых льдов, в "Айсмитте", работа обеих береговых станций не могла дать тех пионерных материалов, которые так давно ждала наука и о которых мечтал профессор. Однако не последнюю роль здесь играла и болезненно уязвленная гордость.

- Эти студентики-англичане (как иронически говорил он об экспедиции Уоткинса) наверняка не потеряют время зимой. Вряд ли что-либо расхолодит или запугает их. Молодые, полные сил и энтузиазма, они будут вести свои наблюдения даже в самых тяжелых условиях. А мы со всеми нашими знаниями должны потерпеть фиаско?

Профессора Вегенера вывести из равновесия было нелегко. Однако теперь он не скрывает своей горечи и досады, что его питомцы и ближайшие соратники, полярники с арктической закалкой - Георги и Зорге не справились со своей задачей. Не задумываясь о последствиях, не сознавая ответственности за взятые на себя обязанности, легкомысленно угрожают прекратить наблюдения и покинуть свой пост. Трудно даже поверить! Признать свое поражение? Сдаться? Ни за что!

Вегенер решает бороться до последнего за судьбу своей станции. Он наспех организует большую экспедицию, чтобы прийти на выручку этим слабым, нерешительным людям на "Айсмитте", и сам ее возглавляет. Он не верит уже больше никому.