Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота. Самый большой счастливчик

— Я назвал бы это богохульством и чепухой, — резко ответил Арфлейн. — Вы сами знаете, что эти книги содержат многое такое, что заведомо неверно. Единственная книга, которой я верю — книга Ледовой Матери. Она пришла из центра Вселенной, принеся с собой очистительный лед. В один прекрасный день она выполнит задачу, и все превратится в лед. Читайте, что хотите, говорите, что Ледовой Матери не существует, но вы должны признать — даже старые книги говорят о том, что тепло должно исчезнуть.

Хансен бросил на него иронический взгляд.

— Последователи Ледовой Матери говорят: все должно замерзнуть, — но, знаете, у нас во Фризгальте ученые наблюдают за погодой. Именно благодаря им мы обрели наше могущество. Они утверждают, что за последние два-три года уровень льда снизился на несколько градусов, в один прекрасный день солнце разгорится с новой силой и растопит лед. Они говорят, что солнце уже начало нагреваться, и животные двинулись на юг в ожидании перемен. Они учуяли новую жизнь, Арфлейн, жизнь, подобную тем растениям, что мы находим в теплых разводьях, но обитавшую на суше. Они полагают, что эта жизнь должна появиться, что она уже появилась, возможно, на островах в море.

— Но морей нет!

— Ученые полагают, что мы бы не выжили, если бы где-то не было морей и этих растений на островах.

— Нет! — Арфлейн отвернулся от Хансена.

— Вы говорите нет? Но разум подсказывает, что это правда.

— Разум? — фыркнул Арфлейн. — В том, что вы говорите, нет логики. Вы всего лишь лепечете жалкое подобие идеи, в которую хотели бы верить. Ваш образ мыслей принесет вам несчастье.

Хансен покачал головой.

— Я понимаю это, как непреложный факт, капитан Арфлейн. Мы становимся мягче, а вместе с нами и лед. Подобно тому, как животные унюхали новую жизнь, ее приближение почувствовали и мы, именно поэтому меняются наши представления. Я не хочу перемен. Я сожалею о них, потому что никогда бы не смог полюбить иной мир, нежели тот, который я знаю. Я умру в моем мире, но что потеряют наши потомки? Ветер, снег и лед, вид уносящейся прочь стаи китов, полет гарпуна, битву под красным солнцем, вмороженным в голубое небо? Где все это будет, когда ледовая страна превратится в грязную землю с хрупкой зеленью на ее поверхности? Что будет с людьми? Все, что мы любим, будет забыто в этом грязном, горячем, нездоровом мире. Каким беспорядочным будет мир. Но он будет именно таким!

Арфлейн хлопнул по поручню ограждения, сбив с  него снег.

— Вы безумец! Как этот мир может измениться?

— Может быть, вы и правы, — мягко ответил Хансен. — Но то, что я вижу — безумец я или нет, — неизбежно.

— Вы отрицаете законы природы? — насмешливо произнес Арфлейн. — Даже глупец признает, что ничто, однажды остыв, нагреться само по себе уже не может.

— Я понимаю ваши доводы. Но они обманчивы. Смерть, Кристофф Хансен, лишь одна смерть неизбежна. Однажды уже были грязь, зелень, жизнь, — я признаю это. Но они исчезли. Неужели, умерев и остыв, человек вновь оживает со словами: «Я умер, но я вновь жив!» Неужели вы не видите, как логика обманывает вас? Существует ли Ледовая Мать, или она всего лишь символ существующей реальности, ее следует почитать в любом случае. Иначе мы погибнем раньше, чем следует. Вы думаете, я — одержимый религией варвар, но в том, что я говорю — истина.

— Я завидую вашему умению оставаться при своих убеждениях, — спокойно произнес Хансен.

— А я сожалею о вашем ненужном фатализме.

Потчнефф смущенно тронул Арфлейна за руку.

— Может, мы продолжим осмотр корабля, капитан?

— Благодарю вас, — резко ответил Арфлейн. — Но я видел уже все, что меня интересовало. Это хороший корабль. Не дайте ему сгнить.

Не обращая внимания на озабоченного Хансена, Арфлейн перешел на нижнюю палубу, перелез через ограждение и, спустившись по лестнице, пошел к подземному городу, утопая в снегу.

Гостиница «Разрушитель кораблей»

После посещения ледовой шхуны Конрад Арфлейн стал еще более нетерпимым в своем ожидании. До сих пор он еще не получил сообщения от Ульсеннов о состоянии лорда Рорсейна. Пока он не пришел к окончательному решению относительно своих собственных дел, он все более склонялся к мысли поступить на ближайший корабль из Брершилла, пусть даже младшим офицером.

Каждый день он приходил на причал гигантского дока, избегая контакта со всеми кораблями, включая «Ледовый Дух».

На четвертое утро на горизонте показался трехмачтовый бриг. Под всеми парусами он мчался навстречу доку, на его мачте развевался флаг Брершилла. Арфлейн улыбнулся, узнав в нем «Нежную девчушку», китобой под командованием его старого друга, капитана Ярхана Бренна.

Казалось, что корабль ворвется в ту часть дока, где собрались большинство кораблей. Работающие там люди в панике бросились прочь, полагая, что судно вышло из-под контроля. Однако, когда до дока осталось совсем немного, судно быстро и точно повернуло по широкой дуге и, подняв рифы, скользнуло в дальний конец строя кораблей, где уже стояли пришвартованные китобои. Арфлейн пошел по льду.