Ледовое побоище в зеркале эпохи. Сборник научных работ, посвященный 770-летию битвы на Чудском озере

Новгородские летописи, со своей стороны, сообщают следующее: в 1240 году, после битвы на Неве, Изборск был захвачен немцами, а именно людьми из Оденпе (Отепя), дерптцами и феллинцами, предводительствуемыми князем Ярославом Владимировичем. Когда новость о том достигла Пскова, псковское войско выступило против врага, но потерпело поражение, после чего немцы сожгли псковский посад с его церквями, а в них иконы, книги, даже евангелие. Они опустошили ряд деревень в окрестностях Пскова, на протяжении недели осаждали город и взяли в заложники детей уважаемых людей. После этого псковичи из числа «предателей», Твердило Иванкович и прочие, впустили немцев в город, сделались вместе с ними господами Пскова, а также подвергли разграблению несколько деревень в Новгородской земле. Часть псковичей бежала в Новгород вместе с женами и детьми. Когда же немцы вторглись в Ижорскую землю, новгородцы обратились к князю Ярославу Всеволодовичу с просьбой прислать им князя, однако направленный к ним Андрей Ярославич пришелся им не по душе, и они стали просить прислать им Александра. Весной 1241 года последний прибыл в Новгород, а вскоре, выступив против немцев во главе новгородцев, воинов из Ладоги, карелов и ижорян, взял крепость Копорье. В марте 1242 года Александр совместно с новгородцами и своим братом Андреем предпринял военный поход в земли чуди, а затем осадил Псков, пленил там немцев и чудь и отослал их «в оковах» в Новгород. Сам он снова пошел на чудь и приказал своему войску опустошить ее землю. После того как русский передовой полк был наголову разбит, князь со своим войском вступил на лед Чудского озера, а немцы с эстами преследовали его. 5 апреля в битве у «на Узмени, у Воронѣя камени» немцы потерпели поражение, а чудь бросилась бежать. В тот же год в Новгород или к князю прибыло немецкое посольство, которое обещало вернуть все, что было захвачено немцами в отсутствие князя — «Водь, Лугу, Пльсковъ, Лотыголу». Пленные с обеих сторон, наряду заложниками из числа псковичей, получили свободу[165].

«Житие Александра Ярославича» сообщает, что на третий год после Невской битвы зимой Александр с большим войском отправился походом в Немецкую землю. К тому времени немцы уже взяли Псков и назначили туда своих «тиунов»[166]. Александр немцев частично перебил, частично взял в плен и освободил город от захватчиков. Потом он отправился в немецкую землю, чтобы подвергнуть ее опустошению. В сражении он добился великой победы и взял множество пленных, среди которых были и те, кто называли себя «божии ритори». В Пскове духовенство воздало ему почести за освобождение от «иноязычников», князь же убеждал Псков не творить более измены ни в его время, ни во времена его внуков[167]. В псковских летописях впервые упоминается дата сражения под Изборском, 16 сентября, но содержащиеся в них сообщения, вероятно, возникли под влиянием как новгородских летописей, так и «Жития» Александра[168]. В Лаврентьевской летописи отмечено, что Андрей был направлен на помощь новгородцам своим отцом Ярославом Всеволодовичем, после чего речь идет о Ледовом побоище, где было взято много пленных[169].

Хотя показания независимых друг от друга источников очень хорошо состыкуются, определить значимость происходившего в рамках единой картины, отображающей суть тогдашних взаимоотношений Ливонии с Русью, очень сложно. Центральные места в ней занимают, конечно, епископ Дерпта и псковский князь Ярослав Владимирович, хотя в «Рифмованной хронике» и хронике Германа фон Вартберга, представляющих орденскую историографию, основной упор сделан на деятельности ливонских рыцарей. Впрочем, в «Рифмованной хронике» также говорится о том, что епископ обращался к рыцарям ордена за помощью, а, следовательно, являлся инициатором военного похода. В «Рифмованной хронике» упомянуты также вассалы датского короля, однако не под 1242, а под 1240 годом. Епископ действует здесь как ландсгерр, а не как миссионер. Все эти события многократно интерпретировались, в первую очередь, русской историографией XX века как попытки подчинения Русской земли и православной церкви, одобренные и направляемые римскими папами,[170] хотя в случае с походом против Пскова подобное не подтверждается источниками. Описание поджога церквей в окрестностях Пскова и уничтожение в огне Священного Писания, о которых говорится в летописях, свидетельствует не о еретичестве захватчиков, а скорее о преступности их поведении в целом. Новгородские летописи особо отмечают опустошительные походы 1240–1241 годов, направленные в пределы Новгородской земли — в связи с Псковом летопись говорит о разорении деревень в Новгородской земле, а в отношении военных действий на Водской (Ижорской) земле и Копорья — о местечках на реке Луга. О взаимосвязи двух походов, предпринятых против Новгорода с разных направлений, в источниках нет никаких сведений.