Ледовое снаряжение

— Правое лезвие уже полностью отремонтировано и поставлено на место, — прибавил Сваксус даль-Джаггер. — Но другое упадет при любом давлении на него. Пока его не починят, мы не сможем двигаться.

Чертеж плота лежал на столе перед ними. Теперь заговорил Та-ходинг, который все это время слушал, изучая схему.

— Мы можем попытаться сделать одну вещь, господа.

— Мы рады всем предложениям, капитан, — сказал Балавер, держась за плечо.

Та-ходинг наклонился вперед и провел пальцем по чертежу.

— Мы могли бы прорубить пол вокруг центрального крепления лезвия, здесь и здесь. Тогда наши ремесленники могли бы безопасно работать изнутри. Может быть, даже частью и снаружи, потому что наши враги, несомненно, будут высматривать только тех, кто попытается перелезть через борт.

— А можно ли починить его изнутри? — спросил Этан.

Он был разочарован отрицательным жестом Та-ходинга. Капитан продолжал.

— Не очень хорошо и не надолго. Отсюда невозможно выполнить конечную металлическую работу. Но можно временно прикрепить его тросами двойной толщины через отверстия для болтов.

— То есть сделать не очень крепким, — отметил Балавер. — А будет ли это вообще держаться?

Та-ходинг ответил глазами — транским эквивалентом пожатия плечами.

— Ничего нельзя предсказать, благородные сэры. Подобное устройство может продержаться несколько дней. Или тут же разлететься, как сказал даль-Джаггер, от любого давления на него.

— Что ж, мы в ваших руках, капитан. И все же, сколько вы думаете, это продержится?

Очевидно, что Та-ходингу не хотелось быть предметом всеобщего внимания и брать на себя ответственность. Наконец он сказал:

— Я думаю, что до утра. Тросы должны быть достаточно прочными, чтобы выдержать такое трение, если их затянуть покрепче. Да, я готов поставить свою голову, что до утра они продержатся. Я ставлю свою голову.

— Верное пари, капитан, — сказал Гуннар. — Если вы ошибаетесь, никто из нас не сможет потребовать от вас выполнения условий. Можно ли это сделать к утру?

— Нет, если всю ночь мы будем трепать языком, — возбужденно прервал Балавер. — Капитан, позаботьтесь о людях и о починке. И помните, что все должно совершаться бесшумно. У нас нет желания вызывать любопытство этик зверей.

Та-ходинг кивнул и вышел, почти выбежал, держа в лапах схему корабля.

— Тогда, господа, если это все, что мы должны были решить…

— Прошу прощения, генерал, но это не так, — сказал Септембер. — Предположим, что ремонт будет выполнен вовремя. Давайте еще предположим, что капитанское изобретение действительно не развалится. Мы выйдем из-под укрытия громоеда и начнем двигаться по ветру. Я правильно полагаю, что мы разовьем большую скорость, чем они?

— Никаких сомнений, — сказал Балавер.

— Тогда ладно, мы покажем им зад и будем радостно хохотать, когда они исчезнут за кормой. Но как помешать им идти по нашему следу… эта штука ведь оставляет следы… и нагнать нас, когда временное крепление действительно развалится?

Балавер задумался, колеблясь.

— Мы должны воспользоваться этим шансом. Весьма вероятно, что мы сможем от них оторваться. Или, не зная сомнительности нашего положения, они могут увериться в том, что нас не догнать.

— Но могут в этом и не увериться, — возразил Септембер.

Он оглядел стол. Мысль, которую он высказал, требовала ответа, но никто не знал, какого.

— Прошу прощения, благородные сэры, — наконец, отозвался Ээр-Меезах с другого конца стола. — Я обычно не участвую в обсуждении военных вопросов и предпочел бы и сейчас поостеречься от этого. Но у меня есть мысль. У нас могут быть в этом другие союзники.

— Не говори загадками, мудрый, — сказал Балавер. — Я слишком устал, чтобы играть, и плечо мое болит.

— Очень хорошо. Мы рискуем, и многим. Но кажется, наши жизни балансируют на лезвии ножа, как этот корабль на своих полозьях. Еще одно рискованное предприятие нам уже ничем не повредит…

Глава 12

Утром Этан угрюмо подумал о том, насколько быстро в этом мире ветер поднимал лежебок с постели. Никаких валяний в кровати. Сейчас он бы с радостью отдал год жизни за скромную удобную кровать.

Он повернулся и осторожно посмотрел на нос корабля. Моряки перешли на его заднюю часть. Каждый укрывался от ветра за чем-нибудь прочным в предрассветной прохладе.

Раздался сильный взрыв. Фонтан сырого мяса и плоти извергся в чистый воздух. Западный ветер подхватил его и понес к кораблю. Этан стоял и таращился через лед на вражеское окружение, которое едва видное в сумрачном свете, вскакивало на ноги, разбуженное грохотом взрыва. Что теперь задумали эти демоны?

По крайней мере, они получили удовольствие от того, что так грубо разбудили весь вражеский лагерь. Он хотел глубоко вдохнуть, но прервался посередине. Теперь, когда гигантская туша лежала открыто на воздухе, запах внутреннего гниения наполнил весь корабль, несмотря на неустанные усилия ветра разогнать его.

От дозорных раздался крик, и потом все побежали на корму.