Ледовые пираты

— Он с большей частью наших воинов направился к убежищу берберов, — развеял его опасения Абдулла, опускаясь на край большого бассейна и жестом приглашая Бонуса присесть рядом.

Больше всего Бонусу хотелось сейчас с головой погрузиться в воду. Тело за дни, проведенные в пустыне, ослабело, во рту болели раны, кожа на лице обвисла, в ушах шумело, а в голове раздавался глухой стук. Ноги же… Бонус даже боялся на них смотреть.

— Вы выглядите несколько запущенно, — признался Абдулла. Затем вдруг легким движением руки зачерпнул немного песка, согнанного ветром на драгоценную мозаику пола, и бросил в Бонуса.

От возмущения у Бонуса перехватило дыхание. Опять этот песок!

— Что это за обращение? — выкрикнул он, выходя из себя. — Мало того, что вы бросаете меня в пустыне на верную гибель, обманывая в отношении вознаграждения за берберов, так еще и угрожаете мне! Вы, арабы, хуже, чем о вас рассказывают в страшных сказках, которыми у нас пугают детей.

— Извините, — сказал Абдулла и подал знак подбежавшим к нему двум нубийским стражникам, чтобы те удалились, — я должен был убедиться, что вы действительно человек из плоти и крови, вернувшийся назад из пустыни. Или же вы ифрит, дух? — пожал он плечами. — Песок показывает правду: он не пролетел сквозь вас — значит, вы человек.

— Это вы приказали своим подручным бросить меня в пустыне? — Вид воды в непосредственной близости был таким приятным для взора, что возмущение Бонуса понемногу спадало.

Словно услышав его мысли, Абдулла протянул свою изящную руку к бассейну и играючи поводил ею в воде — раздался нежный плеск.

— Якуб вернулся и сообщил, что вы вместе с ним обнаружили местонахождение берберов. Затем, как он сказал, вас поразила стрела и берберы разорвали ваше тело на части.

— Подлая ложь! — вырвалось у Бонуса.

— Это я только что понял, — согласился с ним Абдулла. — Что же действительно там произошло?

И Бонус рассказал о том, как он выполнил свою часть обещания, как нашел укрытие берберов в скалах и даже, рискуя жизнью, выманил оттуда одного из пустынных людей. Умолчал он лишь о том, что старуха-берберка чуть не одержала над ним верх и что Якуб помочился в его бурдюк с водой. Но свой поход через пустыню Бонус украсил такими словами, которые только мог позволить его воспаленный мозг.

Бонус закончил свое повествование, настала тишина. Абдулла сидел неподвижно — даже мухи, кружившие над фруктами, опустились на его руки. В саду было так тихо, что стало слышно, как какой-то человек за оградой насвистывает веселую мелодию.

Наконец наместник вышел из оцепенения:

— Если все, что вы мне рассказали, — правда, значит, Якуб обманул меня, а в моем положении это может быть опасно. Благодарю вас, что пришли ко мне.

— Речь идет не о вашей выгоде, наместник, — тяжело перевел дыхание Бонус, — а о том, чтобы вы выполнили свое обещание в том договоре, который мы с вами заключили. Я хочу корабль. Я его заслужил!

Абдулла улыбнулся.

— Да, — покачал головой Бонус, — мне надо было знать, что в этой части света договоренность между мужчинами стоит дешевле обезьяньего жира!

— О, это неправда, — покачал головой Абдулла. — Я отдам вам корабль и несколько человек в придачу к нему. Так, как было договорено. Кроме того, эта часть соглашения имеет свою особенность: корабль, — и тут он улыбнулся, — собственно говоря, Якуб предусмотрел для халифа. Вы должны знать, что повелитель дня и ночи скоро посетит Александрию. Якуб хотел, чтобы мы преподнесли ему эту диковинку в качестве подарка. Но боюсь, что нашему лживому еврею, обращенному в мусульманство, придется снова озаботиться подарком для своего господина.

Абдулла положил свою холодную влажную руку на обожженные пальцы Бонуса. Это прикосновение араба подарило измученной коже облегчение.

— Тем самым вы уже второй раз оказываете мне помощь, чужестранец, — продолжил наместник. — Ваши мотивы, может быть, так же корыстны, как мотивы Якуба, но вы приносите мне удачу. Возможно, в будущем мы еще не раз поддержим друг друга.

В голове Бонуса все кипело. Он чувствовал: араб играл с ним, но в какую игру — вот в чем вопрос. Если бы только он не потерял столько сил! Бонус тяжело поднялся, и Абдулла убрал свою руку.

— Отдохните в комнате для гостей, — гостеприимно предложил наместник. — Завтра я лично позабочусь о том, чтобы вы получили корабль в свои руки.

Когда они уже собирались покинуть сад, Бонус заметил в начале бассейна статую лошади в натуральную величину. Это было довольно старинное произведение искусства: уши и хвост статуи были надломлены, а металл, похоже бронза, — покрыт зеленой патиной, окисью меди. К тому же что-то в этой статуе было странным.

— А где же всадник? — изумился Бонус.

— Всадника не было, — сказал Абдулла, продолжив играть с водой. — Этот памятник установлен в честь коня. В те дни, когда римляне были хозяевами этого города, кто-то поднял восстание, причины которого до нас не дошли, здесь чуть ли не ежедневно случаются бунты — ничего особенного.