Ледовые пути Арктики

6 марта. Всю ночь слышался гул торошения. Свежая трещина расколола наше поле на две части и уже разошлась на полметра.

Над выступившей в ней водой клубился легкий пар. Вышла из строя автомобильная дорога. Начинает ломать и нашу льдину.

12 марта. Сегодня я долго любовался окраской неба при восходе солнца: на северо-западе, у самого горизонта, оно темно-синее; выше, к зениту, незаметно светлеет, постепенно становясь бледно-красным. Трудно себе представить, что небо может иметь столько оттенков. Но вот у горизонта все ярче разгорается золотисто-фиолетовая полоска, и наконец робко появляется холодное и не очень яркое солнце, как бы вставленное в круглую красную рамку с размытыми наружными краями. Теперь заря видна всю ночь.

22 марта. Курко с Гудковичем ходили на поиски новой посадочной площадки и неожиданно обнаружили, что площадка, на которую принимали самолет Мазурука, цела! Если ее расчистить, то можно прекрасно использовать.

Последние дни

28 марта. Получили радиограмму о предполагаемом снятии станции 10-12 апреля.

Надо заканчивать плановые работы: начальник распорядился к 1 апреля наблюдения сворачивать и готовиться к отъезду. Внимательно осмотрели посадочную площадку. Посередине ее уже успела пройти трещина, и лед на ней слегка наторосило. По пути наметили трассу автомобильной дороги к площадке. Сейчас нас тревожит только одна мысль: уцелеет ли наша посадочная площадка до середины апреля?

1 апреля. В ледовой обстановке изменений нет. Солнце начало немного пригревать. На южных склонах палаток подтаивает снег. Арктическая природа словно отмечает годовщину нашего пребывания на льдине.

2 апреля. Вырубаем последний кабан льда в районе старого лагеря. От сильных сжатий лед здесь испещрен трещинами, и по ним он легко расслаивается и ломается. Верхний 25-сантиметровый слой разрушен летним таянием и после смерзания имеет много воздушных полостей — раковин. На вкус он совершенно пресный. Около ледяных валов лед приподнят на 1,5-2 метра. Очевидно, под ним много глыб льда, подсунутых одна под другую при торошении. Ледяные валы заметно оседают, сейчас высота их достигает 5-6 метров.

Начали строить дорогу к посадочной площадке, которая находилась в 2,5 километра от лагеря. Разгребали глубокие сугробы, а в грядах торосов прорубали проходы. Трещины забивали льдом.

К вечеру дорога была закончена, хотя никто не ожидал, что за один день удастся это сделать.

Новая лагерная льдина СП-2

4 апреля. Наступили напряженные дни подготовки к отъезду. Погода нам благоприятствует: ветер слабый, морозы небольшие.

Сегодня с утра отправились приводить в порядок посадочную площадку. Поехали туда почти все на машине, прицепив сзади трое нарт и основательно их загрузив. До прилета самолетов надо перевезти все предназначенные к отправке грузы на посадочную площадку. Как только добрались до нее, работа дружно закипела.

Торосы срубали, куски льда грузили на волокушу или железные листы и, прицепив их к машине, отвозили за пределы площадки.

Скоро она стала вполне пригодной для приема самолетов.

С 4 часов дня в северо-западном направлении началось сильное торошение. Часть автомобильной дороги, проходящей по ровному тонкому льду замерзших разводьев, на протяжении 1,5 километра разрушена. На границе нашего поля лед торосится прямо на глазах, и льдины медленно наползают друг на друга. Все очень тревожатся о судьбе посадочной площадки и грузов. Сейчас попасть туда невозможно, придется ждать до утра.

5 апреля. Сжатие льдов прекратилось; площадки и грузы целы, разрушена только дорога. Весь день упаковываем приборы и оборудование.

7 апреля. С утра начали строить новую дорогу к посадочной площадке. Работали дружно, и скоро машина пошла. Отвезли туда круглую палатку и поставили в ней газовую плитку, чтобы обогреваться.

Теперь в лагере все чаще и чаще можно слышать слово «последний»: последний срок наблюдений, последний раз съездил в старый лагерь, последний раз определил координаты и т. п. Съездили еще раз в старый лагерь за остатками имущества, а затем и на посадочную площадку. Горы грузов на площадке быстро растут.

8 апреля. Последние дни стоит очень устойчивая погода. Морозы держатся около 30°. Получили радиограмму от Мазурука: он предполагает быть у нас 10 апреля. Усиленно упаковываем оборудование, приводим в порядок материалы наблюдений.

9 апреля. Мы с Миляевым должны уехать с первым рейсом. Около 2 часов дня Мазурук вылетел к нам. Метеорологи ежечасно передают авиапогоду. Надо спешно собираться.

Миляев — удивительный весельчак, он может шутить в любой обстановке. Перед отъездом он подошел к Сомову и, взяв под козырек, отрапортовал:

— Товарищ начальник дрейфующей станции! Я улетаю, но оставляю на льдине своего заместителя. Разрешите передать ему дело?