Легенда дьявольского перекрестка

И юноша поведал нотариусу обо всем, что было предметом разговора в трактире с момента, когда Пауль Рейхенштейн удалился в свою комнату. Закончился этот экскурс не так, как следовало ожидать: Пауль сидел за дальним столом спиной к остальным и бросал свои язвительные насмешки, даже не оборачиваясь.

- То есть вы хотите сказать, что Вессберг разрушен шведами? Вам самому-то не смешно? Нет?! А должно бы.

- Ну не так же, - уже вяло протестовал Николаус. - Это утверждение принадлежит Михаэлю, а Вессберг, известный мне, существует, и фон Граусбурги закупают там для своих лошадей, пожалуй, лучший фураж на севере. Но в Вессберге, опять же в том, что известен мне, нет католического монастыря.

- Конечно-конечно. Там университет. Вы говорили. Я помню, - отрезал Пауль и обратился к писарю: - Виллем, а чем вы меня позабавите?

- Ничем, господин Рейхенштейн. Я полностью на вашей стороне.

- Так ли? - вскинул брови Михаэль. - А как же битва не на жизнь, а на смерть между католиками и протестантами, новый виток охоты на ведьм? Виллем, неужели вы и тут согласитесь с господином нотариусом?

Было ясно, что писарю не очень хотелось отвечать, да и вообще весь спор, затеянный не к месту, не нравился ему, однако серьезный взгляд Бреверна вынудил дать ответ:

- Здесь господин Бреверн прав. Я ведь не из этих мест, Пауль, и в Мекленбургском герцогстве недавний гость, однако мне никогда прежде не доводилось слышать ни о каком новом витке охоты на ведьм. Мы ведь не испанцы какие-то! И я также не могу согласиться с вашими словами о победе католиков, несмотря на то, что готов был бы отпраздновать ее вместе с вами, поскольку сам являюсь католиком и тяжело переживаю современное религиозное разобщение. Могу подтвердить, Пауль, что на севере германских владений сохранились аббатства, и я более чем уверен, что при одном из них вы служите церковным нотариусом, но тем не менее вынужден признать, что большинство жителей северных княжеств Империи это протестанты.

На эти слова Рейхенштейн обернулся, но лишь за тем, чтобы оборонить с желчью в голосе:

- Прекратите нести вздор, Виллем. Вы падаете в моих глазах.

Гневную тираду прервал Михаэль Бреверн, направившийся к нотариусу. Он тихо сказал:

- Помните, Пауль, я был с вами непозволительно резок в начале нашего знакомства? Не повторяйте моей ошибки. Когда здравый смысл восторжествовал надо мной, я принес вам искренние извинения, при этом неприятный осадок от былого недостойного поведения так и оставил след в моем сердце.

- Не надо этих нравоучений, прошу вас, - скривился Рейхенштейн, однако по всему было видно, что сказанное Бреверном запало ему в душу.

Виллем не счел себя обиженным, но вот желание что-то доказать Паулю, объясниться взяло верх.

- Господин Рейхенштейн, по вашему выходит, что мы лжем?

- Не знаю, - коротко ответил Пауль. - Мне все равно.

- Но подумайте, пожалуйста, если мы действительно обманываем вас, то для чего? Какую цель преследуем?

- Понятия не имею. Я не читаю мыслей других людей, и то, какую цель или цели вы трое преследуете, известно только вам. Может быть, вы таким образом развлекаетесь, так сказать, коротаете время в позабытом полупустом трактире.

- Развлекаемся, сводя людей с ума, - горько рассмеялся Михаэль. - Да уж, мы такие.

Николаус фон Граусбург подхватил настрой Бреверна и добавил:

- Из разных концов Империи мы прибыли в это злосчастное место исключительно для того, чтобы позабавиться, играя на нервах господина нотариуса.

На некоторое время все умолкли, даже избегая встречаться взглядами, пока Виллем не возобновил тему, спросив:

- Господин Рейхенштейн, вы ведь не станете отрицать, что на постоялом дворе с нами творится какая-то чертовщина?

- Не стану.

- А у вас есть мнение на этот счет?

Нотариус собрался с мыслями, затем приосанился, словно готовясь прочесть доклад какому-нибудь высокому чину, и выдал, как по-писаному:

- Друзья, мы все переживаем непонятное наваждение, путающее нашу память фактами и событиями, которых не было в действительности, или же они имели место в настоящем, но не там, не так, не с теми людьми и при совершенно иных обстоятельствах.

Никто не пропустил мимо ушей того, что Пауль назвал их друзьями. Он сам, наверное, и не обратил на это внимания, а Михаэль, Николаус и Виллем в момент отбросили от себя какие-либо намеки на обиду по отношению к Рейхенштейну.

- Вот, - протянул Михаэль с улыбкой. - Это уже достаточно дельное мнение. И эту версию следует обязательно обмозговать. Пойдемте-ка за общий стол, Пауль, и прекращайте дуться.

- Да-да, идемте, - позвал Николаус. - Тем более мне есть, что вам рассказать, пока к компании не присоединились Келлеры. Я собирался начать сразу, но наш спонтанный спор спутал карты.

- А что вы намеревались рассказать? - возвращаясь к общему столу, осторожно спросил Пауль, словно от ответа зависело, будет он присаживаться или нет.