Легенда дьявольского перекрестка

Писарь растворился в пелене мечущегося снега, и скоро раздался далекий-далекий крик, сигнализирующий, что Виллем достиг здания. Купец уже стоял, как ему казалось, лицом к конюшне, вот только крик Виллема донесся почему-то спереди. Михаэль не верил своим ушам, но еще раз развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел.

В трактире Виллем прикрыл за собой дверь и только после этого по-настоящему осознал, до чего же холодно снаружи. Он подробно описал задумку Михаэля, на которую Келлеры после сомнений согласились, лишь бы не оставаться наедине с Малахом Га-Маветом. По-прежнему пребывавший в прострации Пауль заметил:

- Идти так идти. Дальше, чем я уже зашел, все равно зайти не получится.

На ощупь отыскав дверь в конюшню, Михаэль потянул ручку на себя, и его обдало волной тепла. Он не успел толком задуматься над этим, как нос к носу столкнулся с Виллемом.

- Мы уже готовы, - отрапортовал писарь.

Вместо ответа купец яростно выругался, не объясняя никому причину расстройства, махнул рукой и вновь исчез за пеленой пурги. На этот раз он отсутствовал дольше, и вошел в трактир с окоченевшими членами, в одежде, сплошь залепленной снегом, с широко открытыми безумными глазами.

- Чертовщина! - завопил он, кидаясь к Малаху Га-Мавету. - Это ваших рук дело?

Ангел смерти усмехнулся:

- Вот еще один досужий вымысел. Здесь ничего не может быть делом моих рук, потому что я не наделен даром творить или хотя бы незначительно изменять сотворенное кем-то. Для этого я не предназначен, поскольку рожден с единственной целью - собирать души мертвых. Это все, в чем вы всерьез можете меня обвинить.

В бессильной злобе Михаэль скрипел зубами, сжимал и разжимал кулаки до хруста в пальцах. Закрыв глаза, он с шумом выдохнул.

- Что-то не так, Михаэль? - аккуратно спросил Николаус.

- Все не так. В какую бы сторону я ни шел, как бы бесконечно долго не пробирался через чертову метель, я ни разу не достиг конюшни или сарая. Это оказалось невозможным. Через четыре шага я просто возвращаюсь к двери трактира. Снова и снова.

Сначала Виллем, потом Николаус, а потом они вместе проверили сказанное Михаэлем Бреверном, всякий раз не достигая ожидаемой конюшни, а возвращаясь в трактир к остальным. Они выбились из сил и очень замерзли.

В зале воцарилась тишина, путники разбрелись и уныло смотрели себе под ноги, словно там надеялись отыскать выход из сложившейся ситуации. В человеческом облике Малах Га-Мавет не выносил сквозняков. Он поежился, поплотнее закрывая дверь в зиму, и обратился к присутствующим со всей благожелательностью, на которую был способен:

- Когда я говорил о перекрестке, то имел в виду вовсе не пересечение дорог. Весь этот маленький кусок мира - трактир и четыре шага от него - представляет собой изолированную сферу, за которой нет ровным счетом ничего, кроме пустоты. Именно он и является перекрестком миров. В его границах вы заперты.

- Почему вы сразу не сказали? - едва не расплакалась Эльза. - Вынудили нас...

- Вынудил вас удостовериться лично. Скажи я вам о сфере, из которой нет выхода, вы бы поверили? Полагаю, нет, не поверили бы, - ангел смерти согнал со стула ястреба и уселся. - Когда я представился, у всех вас наверняка появилось такое множество вопросов, что решись я ответить на каждый из них, то проговорил бы до Страшного суда. Так и где же ваши вопросы сейчас?

- И вы ответите на них? - нахмурился Николаус. - Или предложите снова удостовериться лично?

- По мне второй вариант предпочтительнее, и потому я поступлю не так, как желаете вы, но и не так, как хочу я. Я поступлю логично. Давайте сядем за стол, и я вам расскажу все, что знаю об этом месте, о перекрестке миров. Ну же, занимайте стулья, а Михаэль принесет тот бочонок пива, что попался ему на глаза, когда он искал вино.

Бреверн вскинул бровь, поняв, что Малах Га-Мавет присутствует на постоялом дворе очень давно, незримо следя за ними, но тут же передумал удивляться - ему внезапно стало безразлично. На просьбу купец никак не отреагировал, пока к нему с важным видом не подошел ястреб и не заклекотал, мол, давай, делай, что тебе велели, а не то получишь.

- Хорст, пожалуйста, прихватите из нижнего отделения шкафа такой пузатый стакан из желтоватого стекла, - попросил ангел.

- Один? - переспросил мельник, и Малах Га-Мавет утвердительно кивнул. - Зачем вам пиво, если вы сказали, что никому не придется его пить?