Легенда Кносского лабиринта

Падаю на ложе - к гарпиям ужин, мне нужно побыть одному. Но очень быстро желанное одиночество превращается в пытку. Я постоянно вслушиваюсь в звуки, доносящиеся из коридора, уверяя себя, что не пытаюсь уловить шум знакомых шагов. Тело затекло от неудобной позы - нестерпимо хочется броситься на поиски одной надменной заразы, и я запрещаю себе шевелиться. Когда он придет звать меня на вечернюю пробежку по камням в ручье, я скажу ему... скажу... Неважно, он просто обязан со мной поговорить!

Засыпаю под утро, окончательно уверившись, что ждать бессмысленно. Он не придет.

Опять пропускаю завтрак - мысли о еде вызывают отвращение, и, главное, я не хочу ни с кем разговаривать. Ни с кем, понятно? Тот, с кем мне не хочется разговаривать особенно сильно, продолжает свои вчерашние игры - смотрит мимо пустыми прозрачными глазами. Ну и Тифон тебя заешь! В конце концов, мне нет никакого дела до чужих причуд, тем более что сегодня - свидание с Ариадной. Она теплая, живая, ласковая, и уж точно не будет изображать из себя равнодушное каменное изваяние.

Нетерпение щекочет изнутри раздвоенным змеиным языком - до заката осталось совсем немного времени. Я иду к вечерней трапезе вместе со всеми, замечая краем глаза, как высокая мощная фигура растворяется в сумерках. Отвожу в сторону пару приятелей и тихонько прошу прикрыть меня, если что. Их лица расцветают понимающими улыбками - про любовь царской дочери к афинскому герою не слышал только глухой. Несколько напутственных сальных шуточек, и я с легким сердцем ныряю в густую тень от ближайшей постройки.

Девчонка ждет в условленном месте, пугливо вздрагивая от ночных шорохов. Когда темнота выплевывает меня прямо перед ней, она тихонько ойкает, но тут же решительно вцепляется холодной ладошкой чуть повыше запястья и тащит за собой. Ночь драпирует окружающее пространство черным полотном, меняет предметы местами. Завтра при свете дня мне ни за что не повторить этот путь. Луна бросает белый платок света на небольшую круглую полянку. В центре - жертвенник, украшенный гирляндой из свежих цветов, рядом в полной тишине хороводятся чьи-то тени.

Делаю несколько шагов вперед и останавливаюсь. Кажется, я здесь один. Моя спутница потерялась среди ночных призраков - пойти поискать? Не стоит? На жертвенном камне кто-то зажег светильники с ароматным маслом, голова кружится от сладкой смеси запахов. Но в этот момент лунный свет рождает фигурку из черненого серебра, и меня неудержимо тянет к ней навстречу. Тонкий силуэт плывет по кругу на расстоянии вытянутой руки, уворачиваясь от жадных объятий, но я все равно быстрее. Черные глаза распахиваются в пол-лица, бледные губы пытаются заговорить, но я не даю им такой возможности.

Я втираюсь всем телом в теплое, живое, дрожащее, жадно втягиваю ноздрями одуряющий аромат, чтобы прогнать проклятую тварь, свившую гнездо где-то внутри. Пропускаю между пальцами пряди темного шелка, целую нежную шею, слепо тычусь между двух упругих полушарий, пью чужие страстные стоны, чтобы заглушить собственные... Я не знаю, чье имя готово сорваться у меня с языка, и не хочу проверять. Мое безумие глумливо хохочет в тайниках содрогающегося от наслаждения тела: "Неужели ты думал избавиться от меня так легко?"

Ленивая истома ластится кошкой, ложится на грудь рядом с девичьей головкой, которая устроилась там чуть раньше, прячет когти в мягких лапах.

- Любимый мой... единственный... - прерывающийся шепот тревожит зверя, тот недовольно фыркает. - Я так по тебе скучала!

- Мы не виделись всего два дня, помнишь? Я рад тебе, Ариадна, но для чего ты меня позвала? Астерий наверняка рассердится.

- Ему сейчас не до нас, - в ее голосе мне слышится скрежет металла. - Я должна предупредить тебя, милый. Прости, что не успела сделать этого раньше. Астерий очень, очень опасен. Он носит маску - ты ведь уже заметил? Проклятие, которое он прячет под ней, страшнее ядовитой змеи. Будь осторожен, умоляю! Тебе невероятно повезло там, на берегу, и я боюсь, что судьба больше не будет так благосклонна.

- Видишь ли, я...

- Ты совершенно права, сестренка.

Ткань темноты рвется с треском, выпуская на поляну третьего участника ночной мистерии. Жертвенник вздрагивает от ужаса, роняя светильники в траву.

- После того, что ты натворила, я опасен вдвойне, - рык голодного льва кажется сладкой музыкой по сравнению с этим голосом. - Уходи немедленно, или я могу не сдержаться... ну же!

Последнее слово щелкает бичом, и Ариадна, бросившаяся было к брату, исчезает вспугнутой птицей. Я рад бы последовать за ней, но тяжелый змеиный взгляд парализует, не давая шевельнуться. Мучительно медленно Астерий приближается ко мне крадущимся шагом хищного зверя. Даже глаза в прорезях маски желтеют от ярости. Рывок - и мы стоим лицом к морде, хрипло дыша. Чужая рука, вцепившаяся в волосы, заставляет запрокидывать голову, подставляя мое беззащитное горло острым клыкам.