Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир

— Ты лжешь! — крикнула ему Каллина. — И он докажет это! А ты, приспешник Алины, будешь казнен и наказан!

Вздохнув, Гай в ответ своим людям и нескольким сопровождавшим их тюремным стражникам, которые внимательно слушали их с Каллиной разговор, сказал.

— Бедняжка, помешалась в уме!

Беда в том, что Каллина так не считала и, наверняка будут еще такие, яро не согласные и готовые на все люди, чтобы оставить прежние взгляды и прежний мир, которого вернуть было уже невозможно. Этот период сна магии закончился, начинался новый день, принимать или не принимать его зависело от каждого человека, но в любом случае, реальность давала о себе знать в своих проявлениях, а не в пожеланиях тех, кто не хочет идти дальше и взрослеть.

Возвращение в реальный мир обозначилось для него ужасной слабостью и дрожью в коленках, его тошнило, а голову кружило, но он не подал виду, что ему плохо. Он старался не сводить взгляда с Амалии, во-первых, чтобы просто видеть ее, а во-вторых, чтобы сосредоточится на реальности. Увидев, что он открыл глаза, Амалия первой подошла к нему, с долей ужаса в голосе, она прошептала.

— Кошмар! Я боялась, что ты исчезнешь!

Модест придерживался другого мнения.

— Было здорово! Воздух вокруг тебя мерцал! Как-будто вокруг много-много звездочек!

— А по-моему, — настаивала Амалия, — это было просто ужасно!

— Не волнуйся, — с улыбкой сказал Дан, обняв ее одной рукой и погладив по волосам другой. — Я никуда не исчезну.

Не смотря на, что Гедовин была очень рада за них, сейчас она испытывала грусть и страх: что ее теперь ждет, но, заметив это, Амалия — ей хватило мельком взглянуть на девочку — уточнила у Дана.

— У меня одно маленькое условие.

— Да?

— Я обещала Гедовин, что она не вернется к отцу и будет жить со мной.

Дан пожал плечами.

— Значит, она будет жить с нами, — взглянув на девочку, он уточнил, — если будет слушаться.

Гедовин, которая с замиранием сердца ждала, что он скажет, хлопнула в ладоши.

— Ура! Конечно, я буду слушаться, я в принципе, никогда не игнорировала твои слова.

— Я знаю, но это не поход в театр или в цирк.

— А почему никто не спросит: как я к этому отношусь? — раздался позади чей-то посторонний голос.

Модест, стоящий спиной к Каю, не сразу понял: кто это сказал, Амалия просто не знала, как он выглядит, зато Гедовин и Дан сразу узнали его по голосу. Бережно отстранив от себя Амалию, Дан прошел вперед, загородив собой ее и ребят. Кай внимательно приглядывался к нему, узнав он отступил шаг назад.

— Ингоев? Что с тобой?

— И я рад вас видеть. И, отвечая на ваш первый вопрос, сообщаю: мы выиграем любой суд. Пояснить, почему? Во-первых, вы не растили Гедовин до школы — она жила у бабушки, а у вас всего один месяц перед самой школой. Значит, приоритет «жить с родителями» снимается. Во-вторых, вы не оплачивали ее обучение — и не надо говорить мне, что это не правда. Так как в последнее время госпожа Руяна плохо себя чувствовала, я от ее от имени отправлял деньги в школу в Белмире. Если учесть, что я сам писал от ее имени завещание, а все ее имущество переходит к Гедовин — вам очень удобно определить ее в монастырь, ведь тогда только третья часть ее наследства перейдет храму, а остальное достанется близким родственникам, то есть вам. Вашу жену, думаю, вы в расчет не берете. Ну а уж заверять кого-либо в том, что Гедовин — страстный поклонник религии Алина, Всеблагого и Великого, — с иронией добавил Дан, — просто глупо. Любой житель города опровергнет это после недавних выступлений девочки. Так что оспорить опекунство у меня и моей будущей жены вам будет очень сложно, и да, теперь уже я не беру вашу жену в расчет, она вряд ли подаст в суд прошение о разводе с вами.

Кай усмехнулся.

— Да, но ты не учитываешь того, что мои корыстные помыслы надо еще доказать, впрочем, я не буду судиться с тобой из-за этого. Знаешь, почему? Потому что я, — он повысил голос и огляделся, как бы призывая людей в свидетели, — отказываюсь от своей дочери. Ее у меня нет! — громко, отчеканивая каждое слово, произнес Кай и добавил. — Храм дал мне на это благословение.

Гедовин вздрогнула. Каждое слово отца она воспринимала как удар, но Дан тоже усмехнулся.

— В Рувире это больше не действует. Отныне Рувир — часть Истмирры, а это светское государство, и отказ от дочери, даже с благословения храма, не имеет юридической силы. Гедовин была и остается вашей дочерью, а ее наследство не перейдет к вам автоматически, будь этот отказ действенным.

— С чего ты взял, мальчик, — снисходительно спросил Кай, — что Гриальш так просто отдаст Рувир?

— Потому что, — заявила ему Гедовин, которая никуда не отходила и слышала весь разговор царя Изяслава с господином Бросновым, — сам господин настоятель Храма признал возврат Рувира! И мы отстоим город у Тоймы, если потребуется!