Легенда о Чжаояо. Книга 1

Я полетела в покои Мо Цина. Лампы все еще горели, а сам он стоял перед письменным столом. Аккуратно застеленная кровать выглядела так, словно на ней никогда не спали.

Я яростно уставилась на него, но увидела, как Уродец внезапно зажал рот, а его плечи задвигались. Я не слышала ни звука, но через некоторое время увидела, что он опустил руку и на его ладони блеснула темно-алая кровь. Что же с ним стряслось? Я была поражена.

Мо Цин вытер кровь; он на мгновение посмотрел на стену позади кровати, а затем отвел глаза. Едва он взял кисть, чтобы что-то написать, в покои вошел Гу Ханьгуан. Он уставился на Мо Цина, ничего не говоря. Уродец взмахнул рукой, создавая светящийся магический барьер. Но в этот момент я, к счастью, оказалась внутри этого круга. Гу Ханьгуан заговорил:

– Ли Чэньлань, мне не важно, умрешь ты или нет, но будь так добр, не порть мне репутацию.

Мо Цин даже не потрудился поднять голову:

– Сколько времени потребуется, чтобы моя рана зажила?

Он ранен? Та самая рана, которую он получил, когда отправился за мечом на остров Бессмертных?.. Неужели она все еще не зажила?

– В тебя попала молния. Как думаешь, сколько времени уйдет на исцеление?

Гу Ханьгуан велел Мо Цину раздеться, а я подлетела поближе, чтобы вместе с ним осмотреть рану. Спина Уродца все еще была обмотана бинтами, и властитель Южной горы кружил вокруг него, снимая повязку. Я увидела сильно изуродованную спину, но самым удивительным было то, что внутри страшной раны время от времени вспыхивала молния – точно такая же, как всполохи от Небесного Клинка!

– Рана будет заживать очень медленно. – Выражение лица Гу Ханьгуана не предвещало ничего хорошего. – Только она начинает затягиваться, как происходит надрыв из-за остаточной молнии. Это будет повторяться снова и снова.

Я наблюдала за то и дело ярко вспыхивающей молнией под кожей Мо Цина и внезапно поняла, что не было ничего удивительного в том, что на Небесном Клинке продолжали вспыхивать молнии. Как оказалось, их порождал не сам меч, это были всего лишь последствия поражения молниями на протяжении многих лет. Мо Цина ранила одна такая молния – и она продолжала причинять ему боль.

В прошлый раз, когда я его спрашивала, он сказал мне, что его рана всего лишь царапина. Даже в последние несколько дней он ничем не выказал боль, которую испытывал, в присутствии других. Мо Цин и правда… мог так много вынести молча…

– Так когда я поправлюсь? – снова спросил Мо Цин. Он совершенно не жаловался.

– Возможно, понадобится больше месяца. – Гу Ханьгуан нанес на спину Мо Цина целебную мазь, чтобы остановить кровотечение и временно нейтрализовать импульс молнии. – Если сможешь бросить все дела и сосредоточиться на медитации, то, возможно, тебе станет лучше уже через десять дней.

Говоря, Гу Ханьгуан накладывал ему новую повязку.

– Ты сможешь это сделать?

Мо Цин оделся и спокойно взглянул на него:

– Теперь можешь идти.

Судя по выражению лица Гу Ханьгуана, он привык к подобному обращению и только предупредил его:

– Никакого контакта с водой.

Через мгновение он исчез.

Хм, если я принесу таз воды, вылью прямо на рану Мо Цина и нанесу удар Небесным Клинком, он умрет? Но, наблюдая за тем, как он занимается делами школы, сидя за столом, я почему-то не смогла сдвинуться с места.

Казалось, кто-то легонько колол иглой мое сердце; это было странное щемящее чувство. Я не могла отделаться от мысли: почему Мо Цин так хорошо относится к Чжиянь? Ради нее он отправился за мечом, получил ранение и теперь молча сносит боль. Он переживал, что у нее могут быть какие-то проблемы…

Почему же Мо Цин не боится? Очевидно же, что эта девица не без тайного подлого умысла. Но он продолжает стоять перед ней с душой нараспашку, открыв ей свое сердце. Почему не боится, что эта девушка внезапно нанесет ему удар?..

Я коснулась его спины, зная, что он этого не почувствует.

«Маленький Уродец, ты такой наивный… Из-за этого я не в состоянии осуществить задуманное…»

Глава 15 Испорченная

Последние несколько дней я ждала, когда изготовят ножны для Небесного Клинка, поэтому мне не хотелось никуда идти.

Утром Чжиянь медитировала в покоях Очищения от скверны, а я занималась тем, что критиковала ее за избалованность, за несерьезное отношение к культивации и за плохую образованность. Чжиянь лишь стиснула зубы, соглашаясь со мной. Во второй половине дня я отослала девушку, чтобы она сожгла для меня жертвенные деньги. Когда она вернулась, я спросила, скольких она сумела привлечь. И снова раскритиковала ее за то, что у нее недостаточно очарования и обаяния. Чжиянь сносила мои нападки молча, только сжимала зубы.

К вечеру у меня не осталось никаких дел, поэтому я оставила тело владелице, чтобы она могла пользоваться им, как ей заблагорассудится. Чжиянь почуяла неладное, покинула свое тело и начала расспрашивать меня:

– Лу Чжаояо, почему ты сегодня не в духе? Весь день надо мной издевалась. У тебя плохое настроение, нужно на ком-нибудь сорваться?

Я лежала в постели, закинув ногу на ногу, и смотрела на нее:

– Как твой учитель я довольна.

– И чем же?