Легенда о Фейлель

— Вы никогда не получите её, — взвизгнул Эшер, выхватывая откуда-то пистолет.

Хлопнул выстрел. Раздался звук, похожий на звон разбившегося стекла.

— Глупо, — наставительно произнёс Дин, неспешно опуская руку. — Заставили меня раньше времени открыться вашему напарнику. Теперь вот-вот появится разъярённый Авенезер, а вы можете к этому моменту не успеть покинуть дом. А злиться ведь он будет и на вас: вы не справились со своим заданием…

И Марис, и Оски с изумлением смотрели на того, кто секунду назад виделся им просто оборванцем. На пороге спальни Эшера, всё так же крепко и нежно обнимая супругу, стоял стройный воин в лёгких светлых доспехах, с ясным взором совершенно необычного цвета глаз и с широким мечом у пояса.

Снизу, с улицы, донёсся шум колёс подкатившей прямо к крыльцу машины. Хлопнула входная дверь. Несколько человек, видимо, в тяжёлых сапогах быстро поднимались по лестнице.

— 107 —

Первым в комнату вошёл человек в штатском. За ним — четверо полицейских.

— Доброе утро, сэр Фейлель, — почтительно поклонился незнакомец.

— Рад, сударыня, — добавил он, обращаясь к Эливейн, — что вы, видимо, в полном порядке.

— Благодарю вас, генерал, — ответила Эливь, узнав в человеке министра внутренних дел, лицо которого она несколько раз видела в новостях.

— Забирайте, — коротко приказал тот полицейским.

— Но… — хотел возмутиться Эшер.

— Не беспокойтесь, господин Марис, — остановил его министр. — За вами давно тянуться грехи, но вы постоянно ускользали от правосудия. Теперь, благодаря помощи мистера Фейлеля, свидетелей и доказательств ваших преступлений достаточно на десяток таких, как вы… Уведите арестованного, — повторил генерал, — и зачитайте его права, — добавил он.

Полицейские вышли вместе с совершенно опешившим Марисом.

— Спасибо Вам, сэр Динаэль, — уже мягко, чисто по-человечески поблагодарил министр. — Вам точно не нужна помощь… со вторым?

— Нет, — улыбнулся Дин. — Теперь — точно.

И волшебник счастливо взглянул на Эливейн, так и стоявшую рядом, обнимая его за талию.

— Тогда у меня будет небольшое дело к мадам Оски, — министр обернулся к молча стоявшей в коридоре Виле. — Вы ведь хорошо знаете всю прислугу в доме?

— Да, сэр, — робко кивнула служанка.

— Прошу вас, — проговорил министр, — спуститесь сейчас в гостиную. Там наш сотрудник выплатит из конфискованных денег вашего бывшего работодателя заработную плату и выходные пособия всем, оставшимся без работы по причине ареста Эшера Мариса.

И министр пояснил:

— Вам нужно лишь уточнять, кто и какую работу в доме выполнял…

— 108 —

— Осталось самое опасное? — тревожно спросила Эливь. — Тебе придётся сразиться с Тёмным Колдуном?

— Придётся, — согласился Дин. — Но теперь это не так трудно, как полчаса назад.

Он улыбнулся. Он обнимал ту, с которой уже простился навеки. Он обнимал ту, которая четыре месяца была рядом и к которой он не смел даже прикоснуться, он обнимал ту, которой принадлежало его сердце и его жизнь. И они снова были вместе. Разве мог он теперь оказаться слабее Авенезера?!

Лёгкий ветерок пролетел по комнате и… перед Дином и Эливь возник Тёмный Чародей. Хмурый и злой.

Авенезер увидел Эливь и понял: она вспомнила всё. Так быстро. И Дин остался жив.

— Но как?! — воскликнул он, и в голосе Колдуна слышался страх.

— Вам не понять, — грустно ответил Динаэль. — Любовь для вас непостижима. Тем более вы не сможете поверить в любовь и самопожертвование ещё не рождённого человека.

Эливейн восхищённо взглянула на мужа. Вот о чём она не догадалась! Вот почему малыш улыбался ей во сне! Он взял на себя большую долю Яда. Он спас свою мать, так и не появившись на свет, так и не испытав материнской любви… Душа, ещё не получившая тела, защитила ту, которая могла бы это тело дать…

Дин показал ей взглядом куда-то вверх. И там, за окном, чуть выше головы Авенезера, Эливь увидела полупрозрачное существо: не во сне, а наяву рыжеволосый мальчуган улыбался ей и Динаэлю…

— 109 —

Авенезер поднял меч. Динаэль быстро и осторожно усадил Эливь в кресло, шагнул к противнику и вынул из ножен свой клинок. В то же мгновение стены комнаты словно раздвинулись, и место поединка оградила тонкая прозрачная стена.

Эливейн знала, что Дин выставил ледяной щит, прочнее которого нет ничего: эту преграду не преодолеет ни одно тёмное заклинание, ни один смертельный луч. Эливь поджала под себя ноги и замерла в безумной тревоге за любимого.

Авенезер был могуч и страшен. К тому же он знал, что его противник не оправился от вечерних ран. Чародей не понимал только, как Динаэль вообще стоит на ногах и ещё, надо признать, отлично отражает удары, если по всем законом человеческого естества, должен быть слаб от потери крови и прикован к постели.

Но Дин сражался. Удар за ударом. Шаг за шагом. Авенезер начал ощущать усталость. А его противник словно и не утомился вовсе.

Эливейн знала, каких усилий стоит её мужу эта битва. Она помнила и про раскаляющуюся рукоять меча, про прожжённые перчатки и тонкие шрамы на ладонях Дина, чувствовала его боль от, видимо, открывшейся при одном из выпадов раны, и бешеный ритм бьющегося сердца.