Легенда о Фейлель

Очередной мощный удар меча Авенезера обрушился на Динаэля. Эливь зажала рот руками, чтобы не вскрикнуть. Дин резко отклонился в сторону, и остриё его клинка легко скользнуло по плечу Колдуна. Авенезер вздрогнул и замер в изумлении — тёмное полупрозрачное пятно отделилось от его тела и шипящим шаром медленно, но неуклонно поплыло на Динаэля.

Чародей злобно улыбался: он прекрасно понимал, что противостоять чёрной высвобожденной силе практически невозможно.

— Глупо, — прошипел Авенезер. — Глупо умирать только потому, что ты — светлый маг. Разумнее было убить меня и тем самым уничтожить моё зло…

Динаэль только улыбнулся. Эливь ощутила его напряжение. О! Она хорошо помнила тот давний вечер над морем, то чёрное остриё, которое готово было пронзить её… Но теперь она не могла встать между смертью и любимым — ледяная стена её не пустит. Как прежде не пустила завеса никого, кроме Дина, закрывшего собой дочь…

Напряжение нарастало. Тёмный шар висел уже в пяти сантиметрах от груди Динаэля, и волшебник словно держал его в своих ладонях. Его широкий меч лежал на полу у самых ног.

Дин закусил губу. По лицу текли струйки пота. Эливь не выдержала и вскочила на ноги…

Яркая белая вспышка озарила комнату…

Чернота рассеялась. Беловатый туман спустился к ногам Дина и растаял…

Динаэль тяжело перевёл дыхание и улыбнулся, повернувшись к Эливь.

Комната приняла свой обычный вид.

Авенезер вдруг бросился к двери. Дин с трудом развернул правую руку ладонью к пытающемуся сбежать проигравшему злодею.

— Простите, Авенезер, — тихо сказал он. — У меня нет сил догонять вас. Но и отпустить вас я не могу.

Колдун замер, словно скованный внезапным холодом.

— Прошу вас, господа, — проговорил Дин в пустоту коридора.

Блеснул голубоватый свет, и глазам присутствующих предстали семь воинов в тёмно-синих мундирах.

Авенезер побледнел.

— Благодарю вас, сэр Фейлель, от лица всех жителей нашего мира, — с поклоном произнёс один из воинов. — Уже много лет мы живём мирно. Но до сих пор не можем окончательно залечить раны, нанесённые нашим странам и народам Колдуном Авенезером. Он не только наша беда. Он — наш позор. Ибо из нашего мира вышел этот злодей. И мы не смогли остановить его. Теперь час возмездия пробил. Клянусь вам, что Суд будет суров, но справедлив.

— Я рад, что смог помочь вам, — улыбнулся Динаэль.

Ещё раз поклонившись, воины увели Авенезера туда, где тот когда-то и начал свой чёрный путь.

Эливейн подошла к мужу.

— 110 —

Хаим облегчённо вздохнул и повернулся к стоящим позади него воинам: людям и волшебникам.

Лицо Стража сообщило о победе Верховного Мага ещё до того, как радостная весть облеклась на его губах в слова.

— 111 —

— Ты хотела проститься с мадам Оски, — скорее утвердительно, нежели задавая вопрос, проговорил Дин.

— Да, — кивнула Эливь, нежно поддерживая мужа и помогая ему вложить в ножны меч. — Но ты едва стоишь на ногах. И твои руки… Дай я посмотрю…

Дин послушно опустился в кресло и протянул Эливейн ладони.

Он безумно устал. Но он не сводил счастливого взора с лица любимой и вряд ли видел что-либо вокруг, кроме того, что касалось Эливь.

Ладони, конечно, были вновь обожжены.

— 112 —

В комнату робко вошла мадам Оски.

— Простите, — проговорила она, — я слышала шум, но человек там внизу… полицейский… сказал, что нельзя подниматься сюда, пока всё не стихнет… Могу я помочь?

— Спасибо, Виля, — улыбалась Эливь. — Пожалуйста, принеси кипячёной воды, бинты и мазь от ожогов. Тюбик в холодильнике…

Оски поспешила на кухню.

— 113 —

Динаэль так и смотрел, не отрываясь, на Эливь.

— Я болен, — прошептал он, наконец. — Я болен тобой, моя любимая.

Я не могу без тебя…

Эливейн осторожно держала в своих руках обожжённые ладони мужа. Она наклонилась к его лицу и тоже тихо ответила:

— Твоя болезнь заразна. Потому что я тоже не могу без тебя.

И она прижалась своими губами к его. Долгие четыре месяца они оба жаждали этого поцелуя! Долгие четыре месяца они видели друг друга почти ежедневно и трудно шли друг к другу через, казалось бы, непреодолимые преграды…

Так и застала их вернувшаяся с водой, бинтами и мазью мадам Оски: сидящих на одном кресле и не могущих налюбоваться друг другом…

— 114 —

Эливейн оставила Виле Оски то, что имела: написанные в этом мире свои картины, рассказы и пьесы. Теперь правом распоряжаться ими обладала только Оски.

И Эливь, и Виля, действительно, стали подругами. А расставаться с друзьями всегда нелегко. Но нарушить законы мироздания нельзя — нельзя постоянно перемещаться из одного мира в другой. Это нарушает равновесие сил, влечёт за собой катастрофы… Поэтому, защитив от Зла свой мир, оказав помощь в поимке преступников жителям других миров, Динаэль должен был вернуться с супругой домой и не тревожить лишний раз установленные Границы.

Эливь и Виля тепло обнялись на прощанье.

— 115 —

Дин поднялся с кресла. Эливейн подошла к нему и вопросительно посмотрела в его глаза.

— Ты хочешь что-то взять с собой? — спросил Динаэль и виновато улыбнулся.

— Смотря, что это за вещь, — грустно проговорил он.