Легенда о Фейлель

А самое главное — Дин рассказывал о каждом селении, о каждом отдельно стоящем домике, о каждом уголке, на который падал взор мальчиков или Эливейн. Казалось, что нет на свете ничего, что не было бы известно волшебнику.

Не только близнецы смотрели с восхищением на отца. Эливь, которая и так любила мужа, с каждым часом проникалась всё более глубоким чувством к нему. Он был умён, внимателен и добр. Он обладал талантами, даруемыми единицам. Но в нём не было и тени превосходства над другими.

Иногда Эливь тоже вспоминала какую-нибудь историю, связанную с местом, где они в данный момент находились. Тогда Динаэль замолкал и вместе с сыновьями внимательно слушал её рассказ. И Эливейн ловила на себе его искренне любящий взгляд. А мальчики, интуитивно следя за родителями, теперь были по-настоящему уверены, что именно их папа и мама — лучшие на свете.

— 164 —

На третий день пути семья Фейлелей подъехала к повороту, где за ивняком располагалась избушка знахаря.

— Здесь у меня остался друг, — сказал Дин. — Мы навестим его… И кое-что, молодые люди, — посмотрел он серьёзно на сыновей, — о здешних местах вам нужно будет хорошенько запомнить.

Оставив лошадей и коляску у края дороги, путешественники отправились по камням широко обкошенной тропинки к домику.

— 165 —

Илис вышел из избушки. Рождественские праздники были затишьем и в трудовой жизни знахаря.

Вдруг он увидел нежданных посетителей.

Илис сразу узнал очаровательную госпожу, которая внезапно появилась в его жизни спустя несколько дней после ухода учителя, и вопросы которой он почему-то не мог оставить без правдивых ответов. Та шла под руку с человеком, обладающим удивительного цвета волнистыми волосами и странно знакомой знахарю походкой. Следом за ними вприпрыжку бежали двое мальчиков лет десяти-одиннадцати. «Неужели…» — Илис поспешил навстречу гостям.

— С Рождеством вас, уважаемый, — широко улыбаясь проговорил Динаэль, слегка тряхнув светло-рыжей чёлкой и на мгновение приоткрыв лоб и рассечённую бровь. — Как идут дела у нового знахаря?

— День добрый! — воскликнул искренне обрадованный молодой человек. — Учитель, — он поклонился Дину и Эливь, — госпожа! Я так счастлив видеть вас… в здравии…

И Илис покосился на всё ещё забинтованные ладони волшебника.

— О, — ответил тот, — это пустяки. Уже царапины затянулись. Но разве можно отказать такой красивой супруге, если она просит: поосторожнее — значит поосторожнее.

Эливейн пояснила бывшему ученику Дина:

— Правда, уже зажило, но только-только, а Динаэль правит лошадьми.

— Вот теперь и я знаю учителя по имени, а не только он всех остальных, — засмеялся Илис. — Пойдёмте в дом, — пригласил знахарь. — У меня есть и Рождественский пирог, большой и мягкий.

— Спасибо, — кивнул волшебник. — Мы обязательно посидим с тобой за праздничным столом. Только сначала я покажу этим молодцам важные для них вещи, — и Динаэль указал на близнецов.

— Здравствуйте, сэр, — в один голос проговорили Эркель и Элель.

— Мне сходить с вами, — спросила Эливейн, — или помочь господину Илису накрыть на стол? — и она улыбнулась знахарю.

— Пожалуй, помоги юноше, — засмеялся Дин. — Лекарь он от рождения, медицине я его выучил, а вот собирать к чаю…

Илис смутился: с посудой и печью он, действительно, был не в ладах.

— 166 —

Динаэль привёл мальчиков к могилам.

— Дорогие мои сыновья, — сказал он. — Здесь покоится прах тех, кто так или иначе был связан с судьбами вашей мамы и меня.

Дин помолчал.

— Эта могила воровки Келли, — продолжал он после паузы. Мальчики недоумённо переглянулись.

— Не удивляйтесь, — пояснил волшебник. — Провидению было угодно, чтобы именно воровка стала невольной спасительницей вашей мамы.

Близнецы кивнули. Мама никогда не рассказывала им подробно об опасностях, которым подверглась сама, но они догадывались, что она, как и отец, была на волосок от смерти.

— Здесь, — Динаэль указал на другой холмик, — похоронен друг вашего дяди, сэр Ганабен, бывший волшебник и прежний знахарь, который и выходил меня, когда я был, пожалуй, по ту сторону жизни.

Дин вздохнул.

— А тут, — он повернулся к третьему кресту, — покоится ваш дед, отец вашей мамы, господин Перлик. Ему не суждено было увидеть свою дочь после её замужества…

Печаль лежала на челе Дина. Наконец Элель сказал:

— Папочка, мы обещаем, что будем хранить светлую память об этих людях.

— И их могилы не будут нами заброшены, — добавил Эркель.

— На это я и надеюсь, — ответил, слегка улыбнувшись, Динаэль.

— 167 —

Оянг ехал с королём Пинной и принцессой Кветой в Зелёную Долину. Свита отстала в пути на несколько дней. Оянг спешил: он чувствовал, что должен выполнить своё поручение быстро, но отказать невесте и её отцу в желании следовать вместе с ним — не мог.

В жизнь Оянга любовь ворвалась внезапно. Но стремительность рождения чувства не повредила ни характеру молодого человека, ни счастливо развившимся отношениям с любимой.

Пинна согласился на брак дочери с человеком, ниже её по происхождению, ибо человек этот оказался достойным, да и Квета полюбила…