Легенда о Фейлель

— Простите, сэр. Извините, госпожа Эливь. Я обещал Эди не беспокоить вас рассказом о её слезах… Но, кажется, молчание моё вызовет лишнее волнение, а слова наоборот утешат…

— Увара, ты видел Эди? — воскликнула Эливейн. — Когда?

— Полчаса назад. На поляне, в лесу над Переходом. Она, правда, плакала… Но мы с ней поговорили… Я не знал, что её так расстроило. Она только почему-то решила, что никому не нужна… Я не знал, как убедить её, что каждый человек кому-то нужен… и рассказал свою историю… Мне показалось, что мисс Эди успокоилась… Она просила не говорить вам и обещала прийти скоро, как только следы слёз исчезнут с её лица…

— Слава Богу, — не выдержав более, вздохнул Алуан.

— Спасибо, Увара, — сказала Эливейн.

Конюх снова поклонился и хотел, было, идти, но вдруг побледневшее лицо хозяина заставило его остановиться. Динаэль на несколько секунд закрыл глаза. Пальцы его сжались. Эливь тревожно смотрела на мужа.

— Он здесь, — тяжело прошептал Дин. — Он уже уходит…

Повисла напряжённая тишина. Эливейн поняла, о ком идёт речь. Увара, хорошо помнящей неприятную историю четырёхлетней давности, тоже предположил, кого имеет в виду хозяин. Алуан и Асена могли, только молча, и с тревогой вглядываться в лица присутствующих.

— Пройдёмте в дом, — ровным голосом произнёс Динаэль. — Сейчас нам остаётся только ждать… возвращения или… невозвращения Эди.

— 120 —

Ждать пришлось недолго.

Входная дверь распахнулась без стука, и на пороге показался запыхавшийся Койль. Взоры собравшихся в гостиной: Дина и Эливь, Алуана и Асены, спустившихся к обеду сэра Даниэля и нянюшки Галии — обратились к вошедшему.

— Дин, — тревожно проговорил Ролив, — прости за внезапное вторжение, но…

— Где она? — Динаэль пристально смотрел на друга. — Что ты видел?

Рив понял, что тут все уже более или менее в курсе встревожившего его события, и ответил быстро:

— Эди уехала в чёрной карете с каким-то светловолосым и голубоглазым высоким молодым человеком. Она села в экипаж добровольно. Но была какой-то странной… Словно во сне… или под гипнозом… И сказала непонятное: «Прощайте… До первой крови…»

— До первой крови… — тихо повторил Дин.

Все молчали. Совершенно седой Даниэль печально покачал головой:

— Значит, Берк всё же боится её, раз решился на заклятие… Просто уговорить стать его союзницей даже его хитрости, видимо, не под силу…

Динаэль выпрямился.

— Ну, что ж… — негромко сказал он. — Сэм жаждет крови? Он получит её.

— Что ты задумал? — Эливь тревожно смотрела на мужа.

— Сэр, — проговорил Алуан, — я найду Эди. Клянусь вам. Динаэль отрицательно мотнул головой.

— Я верю, Алуан, — он тепло посмотрел на молодого человека. — Но вы останетесь дома, с сестрой. В Сумрачную Крепость отправлюсь я. Я знаю, что мне делать, — Динаэль так мило улыбнулся, словно речь шла о домашней вечеринке. — Увара не откажется, поскачет за Элелем и Эркелем. Вот они и есть наша надежда. Главное — чтобы ребята успели… Рив, пожалуйста, помогите тут дядюшке и нянюшке с девочками.

— Конечно, Дин, — Койль был серьёзен.

— Эливь… — Динаэль умоляюще-вопросительно посмотрел на жену.

— Этот вопрос мы уже обсуждали, — спокойно заметила та. Динаэль вздохнул.

— 121 —

Увару на карте было показано место, куда необходимо прибыть Элельдиэлю и Эркелиэлю, и верный конюх срочно отправился в путь.

Дин и Эливь верхами выехали сразу после слуги.

Динаэль сумел убедить всех, что осуществить его замысел хоть и сложновато, но очень даже можно. И только Даниэль, поднявшись в свой кабинет, тяжело задумался: как и много лет назад дядюшка понимал, что задача, поставленная его племянником перед самим собой значительно сложнее, чем тот описал друзьям, а смертельный риск, о котором не было сказано ни слова, разумеется, Дин уже взял на себя…

Алуан и Асена, сделав вид, что остаются ждать известий, тоже собрались в дорогу…

— 122 —

Сэм привёз Эдилейн в Сумрачный Замок ранним утром следующего дня. Дорога показалась девушке какой-то странной, пустынной, безжизненной. Да и вообще, Эди чувствовала себя необычно, непонятно-тревожно: мысли её всё время путались, её клонило в сон, ей всё время казалось, что она забыла нечто очень важное…

Оставшись одна в огромной, богато обставленной комнате, Эдилейн подошла к узкому высокому окну. Повсюду, куда бы ни падал взор девушки, виднелись неприступные серые скалы… Ни растений, ни птиц, ни зверей… Ни одной, хотя бы маленькой человеческой лачуги…

Эди отошла к широкой кровати. Как только она ощутила под собой манящее тепло постели, дрёма охватила всё её существо. Обняв одну из подушек, как маленькая девочка обнимает любимую игрушку, Эдилейн уснула.

Её сон был тревожен. Она видела отца, который повторял: «Борись, милая, борись…» Видела маму, улыбающуюся и протягивающую к дочери руки. Видела синие глаза Алуана, полные любви. И постоянно слышала тревожащие душу слова своего нового знакомого: «…до первой крови…»

Наконец Эдилейн открыла глаза. Что с ней? Почему сознание словно ускользает от неё? Кого она видела во сне? Как ей быть? Кто поможет ей? И отчего так неприятно ноет, казалось бы, совсем маленькая царапинка на пальце?..

— 123 —