Легенда о Фейлель

Эди хотелось помочь маме, поразить всех чистотой комнат… И она нашла способ… Правда, отец говорил, что для бытовых дел нельзя применять волшебство, что человек обязан делать руками то, для чего эти руки, собственно, и созданы, что опасно нарушать равновесие сил беспричинным применением магии. Но Эдилейн решила, что причина есть: братья давно не были дома, их все ждут, и доставить всем радость тем, что комнаты будут сиять — это можно…

Эди приготовилась и…

… В первое мгновение ей показалось, что сверкающая дымка и есть признак опускающейся на дом чистоты. Но вдруг всё вокруг задрожало: дребезжали стёкла, качались и падали мелкие предметы… Девушка испугалась. Она попыталась отменить прежнее заклинание, но это не помогло.

В доме стоял какой-то свист. Стала падать мебель.

Эдилейн в ужасе пятилась к двери, едва успевая уворачиваться от неизвестно откуда валящихся предметов. Разбилось оконное стекло, и осколки со свистом отлетели к противоположной стене…

Снаружи дома ничего необычного не было видно. Поэтому нянюшка продолжала мирную прогулку своих воспитанниц.

Дверь распахнулась, и Эдилейн оказалась в объятиях отца. Дин был бледен.

— Папочка, прости, — пролепетала Эди. — Я хотела как лучше…

— Я понял, — ответил Динаэль.

В его голосе не было ни досады, ни злости, ни обиды, ни осуждения. Только тревога. Он вывел дочь из опасной комнаты.

— Просто у меня нет силы это остановить, — горько прошептал он.

Эдилейн не успела ещё ничего ответить, а Дин уже вновь шагнул в хаос.

— 98 —

Опомнившись, Эдилейн хотела броситься за отцом. Теперь она понимала: если не восстановить нарушенное равновесия, то опасность вырвется за пределы одной комнаты, дома… И отец будет сражаться до последнего, даже зная, что силы не равны. И пожертвует собой! Из-за неё!

Девушка схватилась за ручку двери, но чьи-то крепкие и нежные руки остановили её. Она обернулась.

— Элель! — воскликнула Эди. — Там… там… Это я виновата… Там папа…

— Я чувствую, — кивнул тот. — Всё будет хорошо.

Подбежал Эркель. И братья вошли в звенящий хаос за дверью. Эди оставили снаружи…

— 99 —

Ожидание показалось девушке нескончаемым, хотя часы показывали, что прошло всего десять минут…

Шум за дверью стих.

Эди напряжённо прислушивалась.

Наконец дверь распахнулась. Элель и Эркель, в изодранных камзолах, появились на пороге. За сыновьями вышел отец. На щеке Дина алела царапина, в волосах застряли какие-то клочки, но он улыбался.

— Папочка! — девушка бросилась отцу на шею и… заплакала.

— Ну-ну, глупышка, — устало проговорил тот, поглаживая дочь по плечу. — Всё. Уже всё.

— Я больше так не буду, — как маленькая пролепетала Эдилейн. — Я всё буду делать руками.

— Это хорошо, — усмехнулся Дин, — потому что убирать там придётся много. А нам надо успеть до маминого возвращения…

— 100 —

Наконец уборка была закончена. Динаэль опустился в кресло. Элель и Эркель уселись напротив отца на диване.

— Ну, — улыбаясь, проговорил Дин, — с приездом…

Близнецы засмеялись.

Динаэль посмотрел на дочь. Эди выглядела виноватой и измученной.

— Устала? — Дин подошёл к девушке и ласково обнял её. — Ничего. Зато мы всё успели.

— И как мама постоянно сама вытирает пыль, моет полы? А раз в неделю делает это, как она сама говорит, чуть тщательнее? Мы навели порядок только в одной комнате, а у меня уже сил нет… — задумчиво отозвалась Эдилейн.

— Мама у нас… — Динаэль жестом и мимикой выразил всю свою признательность, нежность, восхищение, любовь. — Просто это МАМА!

Элель лукаво посмотрел на сестру.

— Но не огорчайся, — сказал он. — Потренируешься и…

— К тому же не всегда в доме будет такой погром, как сегодня, — весело добавил Эркель.

— Да, — словно самому себе сказал Динаэль, вновь опускаясь в кресло. — Эливь делает уборку сама: не позволяет мне нанять служанку. Говорит, что и так стыдно — кухарка готовит… Хоть порядок навести она сама как хозяйка дома в состоянии?

Эдилейн вздохнула. Оказывается, мама ещё и стыдится, что ей помогают на кухне! Такой огромный дом, дети, работа! И всё успевает! И пишет…

— А известен факт, — Элель торжественно поднял палец, — что дома, где регулярно делается влажная уборка, где руки моют с мылом по нескольку раз в день, где не боятся мочалки и горячей воды, где на кухне идеальная чистота без крыс, мышей и тараканов…

— Как у нас, — остановила его перечисления Эдилейн.

— Да, — кивнул тот, совсем не рассердившись на младшую сестру за столь бесцеремонно прерванную его речь. — Так вот. Такие дома даже чума обходит стороной!

— Верно, — подтвердил Дин.

— Папа, — Эди вдруг стала ещё более задумчива. — А магией можно исцелить любой недуг?

— Нет, — негромко ответил отец.

— Почему?

Динаэль помолчал, подбирая слова. Потом заговорил медленно, словно прислушиваясь к собственному ответу:

— Магией вообще можно исцелять только тогда, когда иного способа нет. В противном случае волшебная сила просто не подчинится чародею… А кое-что не лечится вовсе: старость, например…

— А если человек достоин жить? — вновь спросила Эдилейн.