Легенда о лиловом драконе

Ариана бросилась в комнату сестры, даже забыв поблагодарить Эйнарда за помощь. Беанна — бледная, изможденная — лежала на кровати без памяти, но ее тяжелое болезненное дыхание лучше всяких слов говорило о том, что Эйнард сотворил чудо. Ни одной армелонской женщине еще не удавалось выжить, если повитуха оглашала приговор, подобный тому, что услышала сегодня Беанна. Сначала, задохнувшись, погибал ребенок, а потом в страшной агонии умирала и несчастная роженица. Но маленький теплый комочек, вкусно причмокивая, копошился сейчас у груди Арианы, а у Беанны подрагивали веки как предупреждение о том, что сон отступает и очень скоро она придет в себя, и узнает сестру, и скажет какую-нибудь колкость о том, что у Арианы покрасневший нос и что она своими слезами уже промочила дом до самого погреба… Ариана и не знала, как любила эти неласковые шутки, и язвительный Беаннин тон, и ее снисходительный взгляд. Лишь бы только испытать все это на себе снова. И, не обращая внимания на показную Беаннину сердитость, сказать, как сильно Ариана ее любит и как она ей нужна…

Холодная, почти безжизненная рука, которую Ариана, оказывается, держала в своей, медленно сжалась, вынудив сердце Арианы затрепетать в радостном предчувствии. Открылись голубые глаза, и Беанна непонимающе посмотрела на сестру.

— Ты чего здесь?.. — осипшим голосом поинтересовалась она. — У нас давно уже разные спальни — забыла?..

Ариане не хватило сил ответить. Подняв руку сестры, она только безмолвно прижалась к ней губами и окропила горячими непослушными слезами. Беанна еще пару раз недоуменно хлопнула ресницами, потом перевела взгляд на сверток, прижатый к груди сестры, и наконец вернулась в реальный мир.

— Это… это мой сын? — чуть слышно прошептала она, не смея поверить тому, что увидела. Ариана сквозь слезы улыбнулась.

— Это твоя дочь, — выдохнула она и аккуратно развернула девочку личиком к матери. Беанна долго молча смотрела на нее, и на лице у нее появлялось новое, доселе невиданное, совершенно умиротворенное выражение.

— Айлин, — наконец проговорила она. Ариана с недоумением повторила это имя и только тогда поняла его смысл.

— Ты решила назвать дочку Айлин? — уточнила она. Беанна с трудом кивнула.

— Тетушка спасла Лила, — медленно сказала она. — Лил спас Эйнарда. Эйнард спас нас с дочерью — так что все закономерно, Ариана. Пора отдавать долги.

Но Ариана думала совсем о другом.

— Возвращение Айлин… — пробормотала она и, не удержавшись, в надежде подняла глаза к небу…

Глава тридцать вторая: Брат и сестра

Еще ни разу в жизни Эйнард не чувствовал себя таким счастливым, как в тот момент, когда сердечно благодарившая его Ариана радостно бросилась на шею Лилу и когда тот совсем не по-братски прижал ее к себе, преобразившись на глазах из сурового дракона в восторженного мальчишку. Догадка молнией пронзила Эйнарда.

— Так ты… об Ариане мне говорил? — забыв обо всех правилах приличия, воскликнул он. Лил удивленно посмотрел на него поверх головы подруги.

— Об Ариане, — несколько недоуменно подтвердил он. — А о ком еще можно было тогда подумать?

Эйнард с трудом удержался от того, чтобы стукнуть себя по лбу. В секунду припомнил тот злополучный вечер: и любезность Арианы, и ее доброту и заботу, и ее внимание к нему… и закономерную злость Лила. Ну конечно, Лилу была дорога именно Ариана; и как только он сразу этого не понял? Ведь уже из одной его истории следовало сделать единственно такой вывод. Но ревность совсем ослепила Эйнарда, вынудив поверить тому, чего не было и в помине. И потерять так много времени, которое можно было потратить совсем иначе…

Эйнарда не смущал тот факт, что Беанна родила ребенка, не будучи замужем: достаточно свободные нравы южных стран приучили его и не к такому. Но оставался один вопрос, который он хотел выяснить до того, как принять окончательное решение. И ради него он не постеснялся выдернуть Ариану из объятий возлюбленного и прямо спросить о том, кто отец новорожденной девочки.

Однако Ариана только нахмурилась.

— Это тайна Беанны, и, мне кажется, сестра очень не хочет, чтобы кто бы то ни было знал правду, — немного жестче обычного произнесла она. Но Эйнард качнул головой.

— Я… неправильно выразился, — покаялся он. — Меня интересует не имя, а ожидания Беанны. Если она любит отца этого ребенка и надеется в дальнейшем создать с ним семью, я не стану навязываться и осложнять ей жизнь. Но я должен знать, ради чего отказываюсь от собственных чувств. И, думаю, сегодня я заслужил такое право.

На глазах Арианы вдруг заблестели слезы, и Эйнард, словно защищаясь, скрестил на груди руки. В эти мгновения на него накатывала такая паника, какой не было даже в момент операции. Там Эйнард понимал, что жизнь любимой женщины зависит от его действий, и не позволял себе волноваться. Сейчас от него не зависело вообще ничего, и только обнадеживающий ответ Арианы мог позволить ему вздохнуть. В ином случае Эйнард уйдет навсегда, как и обещал. Вот только для чего тогда бороться дальше?