Легенда о лиловом драконе

Они стали друзьями — и было ли чему тут удивляться? Одинокая, не признаваемая отцом девочка и еще более одинокий, никем не любимый мальчик. Казалось, сама судьба даже не познакомила, а создала их, чтобы они вместе истребили это нещадное одиночество. И Лил с Арианой вовсю пользовались представившейся возможностью, избавляясь от одинакового ощущения собственной ненужности и недостойности быть полноправным человеком.

Они встречались почти каждый день, чередуя для родителей предлоги и отлично понимая, что единственной настоящей причиной этих совместных прогулок было желание общаться друг с другом. Удивительно и необъяснимо, но рядом с Арианой Лил напрочь забывал о том, что он дракон и что подруге следует относиться к нему с настороженностью и недоверием. А Ариане совершенно не хотелось изображать из себя мальчишку, подражая их повадкам и копируя манеру речи, потому что Лилу нравилась именно она и было интересно именно с ней. Даже несмотря на его нередкие попытки ее позадирать или подразнить.

— Ты ведешь себя, как… — однажды не сдержалась Ариана.

— Дракон? — не позволил ей закончить Лил и отметил про себя, что произнес это слово без малейшего напряжения: от Арианы он не ждал подвоха. И, оправдывая его надежды, она покачала головой.

— Как обыкновенный мальчишка! — Ариана состроила недовольную рожицу, а Лил удовлетворенно рассмеялся.

— К сожалению, не могу ответить тебе тем же, — без всякого зазрения совести заявил он. — В качестве будущего воина ты меня совершенно не впечатляешь. Но, прости за самомнение, мне очень нравится считать себя твоим другом.

Ариана неопределенно пожала плечами. Но ее ответ не в первый раз поверг Лила в сильнейшее смущение.

— А мне очень нравится, что рядом с тобой мне не нужно притворяться, — очень мягко сказала она. — И что я чувствую себя защищенной, даже когда беспечно засыпаю у твоего костра.

Лил ошеломленно воззрился на нее. Подобное признание дорогого стоило. В их времена люди слишком хорошо знали, что потерять в лесу бдительность почти всегда значило потерять вместе с ней и жизнь. Дикие звери, агрессивные кочевники… Да, в конце концов, и драконы могли заглянуть в чащу по своим делам. С самого младенчества родители учили детей способам выживания в этой среде, и Ариана не раз и не два наглядно демонстрировала собственные навыки, оставаясь при этом образцом осторожности и предусмотрительности. Она никогда не пробовала незнакомые ягоды и плоды, даже если от их аромата текли слюнки. Она никогда не ступала на кочку, предварительно не проверив ее надежности, даже если ближайшее болото было в десятке миль от них. Она никогда не ходила «звериными» тропками, предпочитая разведанные людьми, несмотря на то, что тем самым лишала себя и свою семью значительной части урожая. Лила первое время забавляло такое ее поведение, пока в один прекрасный момент, опустошая ягодную полянку, он не наступил на осиное гнездо. А ведь Ариана по каким-то своим приметам предупреждала об опасности. Но Лил привычно понадеялся на драконье чутье — и ошибся! Он, конечно, прикрыл телом от роя рассерженных ос ничего не подозревающую Ариану, но извиняться за собственную беспечность потом все равно пришлось.

— Я должен был доверять твоей интуиции, — покаялся Лил, когда Ариана, стянув с него рубашку и тщательно осмотрев искусанную спину, отправилась к ручью: поднять на нее глаза он себя так и не заставил. Страшно было даже подумать о том, на что способны разъяренные осы — и именно он был бы виноват в приключившемся с Арианой несчастье. И именно он…

— Интуиция тут ни при чем, — отозвалась откуда-то из-за деревьев Ариана, но продолжила только тогда, когда вернулась к Лилу, неся в руках скомканную белую тряпку, с которой капала вода. — Просто это мой лес, и я знаю, что от него ожидать, — она обошла Лила и без всякого предупреждения плюхнула ему на спину обжигающе холодную мокрую сорочку. В зудящую, истерзанную осами спину словно разом воткнулась еще пара сотен жал. Лил зашипел. Ариана жалостливо сжала его руку.

— Это ненадолго, только чтобы отек снять, — извиняющимся тоном пообещала она. — Обязательно надо холод, а то потом… А я сейчас еще подорожник соберу и обработаю тебе…

— Оставь, на мне само все заживет, — свистящим от боли шепотом попытался возразить Лил. И добавил, словно в подтверждение: — Я же дракон.

Ариана отбросила его руку и резко поднялась.

— Дракон взмыл бы в небеса и оттуда преспокойно смотрел, как осы обгладывают косточки бедной Арианы, — с непонятным раздражением заметила она, но у Лила от ее тона только разлилось по всему телу тепло, так что на несколько мгновений даже перестала болеть спина. — А так как ты этого не сделал, то изволь теперь меня слушаться!

И она собирала подорожник, потом упорно толкла его в кашицу и эту кашицу тщательно намазывала на места укусов. А Лил сжимал зубы, чтобы очередным болезненным шипением не оттолкнуть Ариану, и клялся сам себе положить жизнь для защиты своего единственного друга от любой беды.