Легенда о Рэндидли Гостхаунде

— Вы просите, чтобы мы быстрее отправляли к вам людей?

— В некотором смысле вы не ошиблись, — произнесла Отец Фостер и погрузилась в мысли. Алан подумал, что эта женщина сейчас пыталась взять себя в руки, ведь ей пришлось общаться с кем-то, кто был настоящим еретиком в её глазах.

— Если можете сделать это, то это подойдёт нам. В последнее время некоторые новоприбывшие чересчур много рассказывали о… внешнем мире и ужасах, с которыми там сталкиваются. Не думайте, мистер Президент, что мы не уважаем ваши жертвы, которыми вы защищаете нас. Мы бесконечно благодарны за это и почитаем ваши жертвы. Но ваши ускоренные курсы о реалиях современной жизни… заставляют людей чувствовать, что подвергать свою душу опасности — это необходимое зло, когда это не так.

Глаза Алана сверкнули. Как бы не раздражал его разговор с этой женщиной, Алан старался говорить максимально нейтрально. В конце концов, Отец Фостер возглавляла увеличивающуюся в размерах церковь. И одну из её церквей ежедневно посещало более двухсот тысяч людей. К таким людям нельзя относиться легкомысленно.

(п.п. В 320 главе Дикий Всадник упоминала, что Чемпионы пришли первыми именно в Зону 1, а после неё они спустились в Зону 32. Также она говорила, что Зона 1 примерно в сто раз больше по размерам Зоны 32.)

— То есть, вы желаете, чтобы мы не посвящали людей в известную нам информацию о преимуществах Системы?

— Да.

Алан начал обдумывать полученную информацию, и на почти минуту в комнате воцарилась тишина. Выражение лица Отца Фостера отчётливо говорило, что она была уверенна в своей победе.

Алан не дошёл до того, чтобы заклеймить эту религиозную группу опасной для общества, но последние месяцы после общения с ней у Алана оставалось… неприятное послевкусие. Их отвращение к Системе уже разделяли многие, и эти накопившиеся эмоции крепко связывали вместе всех этих людей. В поисках безопасности они отыскали луч света, которым оказалось приближение к Богу и полученное от него утешение. Но перед всеми ними всё чётче становилась угроза со стороны той новой Зоны, что казалась невероятно сильной. Со всем этим Алан начал терять терпение.

Наконец он произнёс:

— Я понимаю ваши… религиозные мотивы. Но вы можете понять, почему я считаю такой подход недальновидным? Что если Система откроет свою новую грань, что станет неожиданной опасностью для всех? В таком случае ваши люди столкнутся с чем-то неизвестным для себя…

— Мы ценим вашу заботу, — перебила его Отец Фостер с небольшой улыбкой на лице. В этот момент мешки под её глазами уж очень напоминали гнилые сливы.

— Но я уверяю вас, что хоть и не детально, но в наших проповедях мы знакомим людей с этим новым миром. К тому же кто из взрослых не знает о зле нашего мира? Лишь дети рождаются чистыми и невинными. Лишь они наиболее близки к Богу. Для детей каждый день выглядит ещё одним чудом, в котором ощущается прикосновение Божьей руки и Его благодати. Но чем больше и больше люди узнают о мире… тем больше мы узнавали обо всей зависти, эгоизме, ограничениях и правилах… Мы всё больше начинаем слышать об убийствах, изнасилованиях, монстрах и демонах… Неужели настолько нужны такие детали?

Алан недолго размышлял над ответом, но как только он открыл рот, Отец Фостер продолжила:

— Кроме того… если свершится тот сценарий, о котором вы говорите… Если на наш небольшой уголок земли снизойдёт Великое Бедствие… чем смогут нам помочь ваши крупицы информации?

На такое утверждение у Алана не было ответа. Отец Фостер самодовольно улыбнулась.

***

Рэндидли лениво протягивал выпивку, ведь не смог отыскать для себя другого занятия на этой «вечеринке».

На самом деле не стоило понимать слово «вечеринка» неправильно лишь из-за кавычек, с которыми подумал о ней Рэндидли. Ведь это была… самая настоящая вечеринка. Она казалась настолько настоящей, что напомнила Рэндидли о тех вечеринках, что показывали разные фильмы из жанра романтической комедии до появления Системы. Вечеринка проходила в роскошном особняке в том жилом районе с дорогими квартирами вблизи фабрик. У бассейна крутил вовсю какую-то музыку ди-джей, а на каждом диване и перед каждой картиной располагалась группа из троих или четырёх привлекательных людей, что смеялись над разными шутками.

Но для Рэндидли всё это ощущалось невыносимо. К тому же первые десять минут он не мог перестать чихать от витающего в воздухе запаха одеколона. Некоторые мужчины и женщины с непринуждёнными улыбками имели настолько мягкие руки, что совсем не напоминали рабочих ближайших фабрик. Наверное, эти люди прибыли сюда откуда-то ещё.

Кое-как проводя время, Рэндидли обнаружил буфетную стойку, где набрал себе рёбрышек и макарон с сыром. Хоть ингредиенты несколько отличались от привычного, но это погрузило Рэндидли в приятную ностальгию по своему детству. Эти блюда напоминали самую обычную еду из уютных ресторанчиков, что не видели нынешнего мира с монстрами и навыками. Предаваясь подобным воспоминаниям, Рэндидли несколько минут молчал и спокойно кушал, стараясь не запачкать свою красивую тёмно-зелёную рубашку.