Легенда о Серебряной Лисице (СИ)

========== Печальная причина ==========

Что хорошего в похоронах? Да ничего. Вот и теперь мелкопоместные дворяне Тотьмины из Вологодской губернии собрались в имении Кичаево на похороны их родственника — Ивана Сергеевича. Скоропостижно скончавшегося в мае-месяце тысяча семьсот восемьдесят второго года при странных обстоятельствах.

Но доктор, осмотревший найденное тело, показал на суде, что смерть наступила от покусов. И потому было решено причислить его к несчастному случаю и закрыть за отсутствием состава преступления.

Покойника похоронили, справили поминальный обед и выслушали последнюю волю покойного, переданную им поверенным. Где, как и ожидалось, большая часть движимого и недвижимого имущества перешли к сыну покойного, часть супруге и ещё небольшой, но приличный кусок достался племяннице Глашеньке, сделавшей её обеспеченной невестой. Брат Ивана Сергеевича — Илия, получил небольшой свечной завод. На том бы всё и закончилось, если бы…

***

Шешковский прошёл в личные покои императрицы. Это была его привилегия, заслуженная ревностным служением и его особой ролью в ликвидации бунта Пугачёва. Вот и сейчас она призвала его к себе прямо с утра, чтобы наверняка дать задание. То, что она не стала дожидаться, означало — дело серьёзное. Теперь он ходил перед её будуаром и ждал, когда выйдет наперсница императрицы и пригласит его для беседы.

Наконец дверь открылась и он вошёл. Екатерина, как всегда была прекрасна. Домашнее платье и распущенные волосы шли ей. И он, как мальчик, радовался, что допущен лицезреть монаршую особу в столь простом, человеческом обличие.

— Матушка-государыня, по первому вашему требованию, и я уже здесь, — он поклонился, и дождался её величественного жеста, разрешающего сесть.

— А не попьёшь ли со мной кофию, Степан Иванович? — Спросила его монаршая особа, и тот улыбаясь, раскланялся: — Почту за честь.

— Да полно-те, мой друг, — государыня была явно в хорошем настроении и, взяв колокольчик, позвонила. Вошедшей Марии приказала подать кофейник и тех сладостей, что вчера ей понравились. Через несколько минут всё было готово. И они вдвоём, как заправские друзья, стали попивать ароматный и вкусный напиток.

— Мой друг, ты слыхал, что происходит в Вологодской губернии? — Внимательно глядя на него, спросила императрица.

— Вы про убийства, или про россказни мужичья? — Решил уточнить он. Кофе действительно был хорош. И был прислан в подарок от английского двора. Поэтому Степан Иванович, отпивая по маленькому глоточку, не спеша глотал, наслаждаясь терпким и приятным вкусом.

— И про то, и про второе, — ответила Екатерина Великая. — Мы только справились с мужицким бунтом, как теперь губернатор жалуется, что мужичьё ропщет.

— Государыня, я пошлю туда моего самого смекалистого малого. Есть у меня такой, он по таким делам — мастак, — разоткровенничался начальник тайной канцелярии, и в результате этого разговора Егор Демьянович Хлопов скакал вдвоём со своим слугою Яшкой в имение Тотьминых.

***

Тракт, ведший всадников сквозь леса и равнины, заставлявший выделывать петли при переправе через местные речушки, и снова устремляться вперёд, неожиданно вывел путников к двухэтажной, очень живописной и аккуратной усадьбе с мезонином, приятным садом, очаровательной беседкой на берегу речки, с конюшней, с гротом. И — красивой подъездной дорогой, подводящей спутников к выступающему над балюстрадой балкону, где теплыми летними вечерами любили собираться Тотьмины и гонять чаи, по купеческой привычке «до седьмого пота».

Дворянское звание получил их предок — Северьян Чунин, мореход и охотник, ходивший и по Северному морю, и по семейной легенде дошедшей до Аляски с подельниками. И привёз с тех мест много добра и красивых лисиц, с необычным бурым окрасом. А из шкуры одной такой была пошита шапка, с которой и связана ещё одна семейная легенда. О серебряной лисице.

***

Семейство обедало. Место хозяина теперь занимал сероглазый круглолицый и русоволосый Прохор Иванович, сын умершего. Рядом с ним по правую руку сидела Анна Львовна — немолодая женщина, с выбивающимися из-под чепца седыми волосами и выцветшими глазами, вся в чёрном, хоть остальные уже траура не держались. Рядом с ней, по левую сторону, расположилась Татьяна — молодая девица, много младше своего брата, но такая же сероглазая и русоволосая. Напротив супруга с другой стороны прямоугольного стола сидела Олимпиада Игоревна — жена Прохора Ивановича, особа молодая, приятная взору, с удивительными голубыми глазами и темными волосами, к тому же приятной полноты.

Камердинер подавал обед, и все молча ели, изредка перебрасываясь словами. Внезапно послышался звонок дверного колокольчика и горничная пошла открывать, дав камердинеру возможность обслуживать господ дальше.

Через несколько минут в столовую вошёл высокий молодой человек, кареглазый, темноволосый, с открытым и добродушным выражением лица, которое мгновенно расположило к нему всех.