Легенда о Серебряной Лисице (СИ)

Далее обнаружилось, что на болотах живёт несчастная женщина с больным ребёнком. Так вот расспросы мужиков подтвердили мою мысль. Он их подстрекнул к этой расправе. Умел он это делать. А когда я выяснил, что несчастная женщина, страдающая альбинизмом, к тому же и его жена, осталось выяснить, зачем он это всё сотворял. Вот тут мне помог поверенный. Ведь если бы Прохор попал на каторгу, то всё, что было завещано ему, перешло бы к Татьяне. И от неё — к мужу. Кем он и собирался стать.

— Так он же женат оказался, — Танюша плакала. Дурёха испытывала к этому оборотню нежные чувства.

«Ничего, на её век женихов хватит», — подумал Егор, и продолжил: — Так он с ней и разобрался, при помощи мужиков. Осталось только удивляться, как Макарихе удалось мальчонку спасти. Причём это я спровоцировал Нила действовать быстрее.

Но если бы Прохора не удалось подставить, то он бы так же убил и его. А то, что свои страшные кусачки Нил сделал ещё два года назад, говорит о том, что это было делом расчёта, а не импульса. Видимо, услышав вашу легенду про необычную лисицу, у него уже тогда возник преступный умысел. Так что Танюша, я и за вашу жизнь не дал бы гроша ломанного, если бы вышли за него.

— А как же тятенька? — Спросила Танюша.

— А вот это действительно был несчастный случай. Я прочёл описание Иоганнеса, проверил место, и понял, что он действительно упал на камень, который не поднимешь. Но то, что потом Нил «покусал» его своими кусачками, говорит о том, что может он и помог тому упасть. Но навряд ли он признается в этом.

— А как же люд простой? — поинтересовалась Глашенька.

— Так он его губил по двум причинам: во-первых- поддержать легенду, ну и во-вторых — по коровам и свиньям уже промышлять стало трудно. А Иоганнес его мог выдать, они вдвоём промышляли по скоту.

— А мне стало быть он свою железяку подкинул, чтобы всё свалить на меня? — спросил Прохор.

— Конечно же, — ответил Егор и вскоре покинул Кичаево, отправившись в столицу делать доклад начальству о проведённом дознании.

***

— Жуть какую ты мне читаешь, друг мой, — императрица встала и подошла к своей фрейлине, уже второй раз упавшей в обморок. И спросила: — Может за доктором послать?

— Нет, нет! — ответила девушка. — Ваше Величество, мне немного лучше.

— Варенька, ты у меня уж очень впечатлительна, — попеняла императрица, — а лисицу — то словили?

— Так не знаю, государыня, — Шешковский сумел угодить своей владычице, и если ему прикажут, то он и лисицу эту добудет, коли будет нужда.

— А мальчик несчастный?

— Умер, при таких заболеваниях долго не живут. Да и к тому же — жизнью это назвать сложно. Боли испытываются при этом очень сильные.

— В наш просвещённый век, и такие средневековые страсти, — поразилась Екатерина Великая и прошла в беседку испить чаю с тульскими пряниками.

***

Огромная восковая свеча неторопливо горела перед иконой Спасителя. Но не только ею ограничился Егор. Пару свечей он поставил за упокой рабов Божиих-Анастасии и чада её, Тимофея.

Сам же экспедитор развалившись, храпел на кровати, наевшись мяса, прожаренного Яшкой и «уговорив» бутылочку креплённого французского портвейна.

Яшка же пошёл в кабак, чтобы выданный ему от щедрот барина червонец серебром пропить в кругу «друзей», из пожалованных Егору государыней трёхсот целковых серебром- «за верность престолу и преданную службу».

***

Лисица ткнулась в нос лиса. Она была бурой. Так распорядились гены, попавшие когда-то с Аляски в эти края с пятью лисами Северьяна. И теперь вдвоём с самцом они растили маленьких лисят. Шубка у них вскоре поменяется с черной на рыжую и новая поросль понесёт эти гены дальше, позволяя периодически появляться лисе с необычным окрасом.

Самка тявкнула, улеглась в норе и малыши прильнули к её сосцам.