Легенда о трех мартышках

– Мы углубились в дебри, так глубоко даже на выставках не роют. Короче: у матери Джонни половина германской крови, отец сукиного кота на пятьдесят процентов из «немцев». Сложим две половины, сколько получим?

– Сколько? – эхом отозвалась я.

– Это я у вас спрашиваю, – склонил голову к плечу Николай, – половина и половина? Ну?

– Две половины, – сообщила я.

– Вы не учились в школе? – поразился Николай, перевел глаза на ключи в моей руке и укоризненно добавил: – А еще машину водите!

– Естественно, я ходила на уроки, – потупилась я, – но давно, многое я уже подзабыла. Мне математика в повседневной жизни не нужна. И потом, человечество придумало калькулятор!

– Возьмем половину овчарки от головы до живота, потом вторую половину от талии до хвоста, соединим вместе и что получим? – проворковал толстяк.

– Целую собачку, – ответила я.

– Молодец! Садись на место, – воскликнул Коля и осекся. – Простите, это машинально вылетело, я преподаю в колледже. Теперь понятно, каким образом подтверждается чистокровность Джонни? Половина папы и половина мамы! А вместе – как вы только что умело подытожили – целая собачка! Джонни – немецкая овчарка. Еще раз повторим материал или вы его усвоили?

– Вы замечательно объясняете, – польстила я Коле, – думаю, ученики вас обожают.

– Право, не смущайте меня, – заулыбался толстяк, – просто я люблю работать с молодым поколением.

– Но у меня возник вопрос!

– Отлично, спрашивайте!

– Кто у Джонни утка?

– Простите, – растерялся Коля, – утка?

– Ну да, у него перепончатые лапы и голова весьма странная, совершенно гладкая, без ушей, – перечислила я несуразности.

Николай расхохотался.

– Джо! Топай сюда скорей!

«Овчарка» повиновалась, подошла к ларьку и оказалась в круге света от фонаря, я уставилась на лапы пса и ахнула.

– Резиновые перчатки!

– Именно так! – с торжеством подтвердил Коля. – Женские, самого маленького размера, я им пальцы слегка подшил, вот вам издали перепонки и померещились! У нас тут зимой повсюду соль насыпают, у Джонни вечно лапы болят. А в перчатках нет проблем. Главное, покупать те, что на тканевой основе, ими на оптушке коробками торгуют!

– А голова? – промямлила я.

Николай ткнул пальцем вверх.

– С неба нынче радиоактивные осадки падают, не хочу, чтобы сукин кот заболел, вот и надеваю на него резиновую шапочку для бассейна. Знаете, как я до такого додумался?

– Теряюсь в догадках, – пожала я плечами.

– Я очень внимателен, – завел толстяк, – и заметил, что гаишники в дождь на фуражки целлофановые беретки для душа натягивают! Ну неужели офицерам форму жаль? Нет, им, как представителям власти из правительства, сообщили: осторожно, в каплях тяжелый металл, типа уран! А чем Джонни хуже сотрудника ДПС?

Я прикусила губу, пытаясь удержаться от комментариев. Николай похлопал «сукиного кота» по спине, пристегнул поводок, помахал мне рукой, потом вдруг сказал:

– У меня через неделю будет алиментный щенок. Хотите, подарю?

– Огромное спасибо, – я поспешила отказаться от такой чести, – боюсь, не смогу правильно воспитать элитного пса. Тут нужна мужская твердая рука.

– Верно мыслите, – согласился Коля. – Настоящую немецкую овчарку, такую как Джонни, нелегко до ума довести. Был рад знакомству. До свидания.

Коля шагнул в туман, за ним, мерно шлепая резиновыми перчатками, двинулся «сукин кот». Если укоротить животному лапы, его филейная часть с круто заверченным хвостом будет один в один, как у нашего Хуча. Жаль, что у меня нет родословной мопса, вероятно, там могли обнаружиться интересные экземпляры. У наших собак отсутствуют документы, я не могу похвастаться знанием их корней, но абсолютно уверена, что у йорка Жюли среди предков были львы, у пуделя Черри тигры, у ротвейлера Снапа слишком умные совы, а у Банди зайцы, поэтому питбуль до обморока боится мышей и лягушек.

Глава 22

Завод имени Байкова не исчез с карты Москвы, более того, он сохранил прежнее название и находился по старому адресу. Я вошла в невысокую пристройку и наклонилась к окошку, за которым сидела женщина в светло-сиреневом халате.

– Здравствуйте, – вежливо сказала она, – если вам заказан пропуск, давайте паспорт. Если разрешения на вход нет, позвоните по телефону, он на окне, и изложите цель визита.

Я протянула документ.

– Куда направляетесь? – спросила дежурная.

– В редакцию многотиражной газеты «Луч», – отрапортовала я.

– Кто выписывал пропуск?

– Главный редактор Борис Сурков.

– Цель визита?

– Рабочая.

– Уточните.

– Беседа с журналистом. Я пишу книгу о людях, которые много лет трудятся на одном месте.

Тетка протянула мне листочек.

– Покидая редакцию, непременно отметьте время, иначе вас не выпустят.

Я кивнула и подошла к турникету, около которого высился парень в черной форме.

– Оружие? – буркнул он.

– Нет, – ответила я.

– Колюще-режущие предметы?

– Отсутствуют.

– Средства защиты?

Я изумилась.

– Что?

– Перцовый баллончик, электрошокер, – перечислил охранник.

– Нет, нет!

– Покажите содержимое сумочки, – велел парень.

Я послушно вывалила на стол гору мелочей и, пока молодой человек с рвением все изучал, вспомнила, как мы с Оксаной в этом году решили погулять на Дне города.