Легенда о трех мартышках

– Вы! Ко мне! Отлично! – невероятно обрадовался он, увидев меня на пороге. – Входите! Садитесь! Говорите!

– Вам звонили из МГУ, – улыбнулась я, – профессор Ирина Кокурина просила мне помочь.

– Помню! Великолепно! Пишете докторскую диссертацию?

– В общем, да.

– О рабочих династиях! Чудесно! Продолжайте!

– Есть ли в редакции данные о ветеранах труда? – сразу задала я главный вопрос.

– Конечно! Наша гордость! Золотой фонд! Лучшие люди! Награждаем! Любим! Пишем!

Беседа в телеграфном стиле стала меня утомлять, но, похоже, редактор не умел разговаривать по-другому.

– Мне нужны координаты человека, который работает тут не менее пятидесяти лет.

– Момент! Сейчас! Данные в базе! Технический прогресс! Администрация балует! Покупает технику! Вот! Нашел!

– Здорово! – обрадовалась я.

– Кирпичникова Марлена Сергеевна! Пришла сюда в шестнадцать лет! Сотрудница поликлиники!

– Дайте ее адрес! Срочно! – воскликнула я.

– Зачем?

– Навестить!

– Цель?

– Поговорить!

– Не надо!

– Марлена Сергеевна больна?

– Нет! Здорова! Бодра! Она на рабочем месте!

– Кирпичникова служит?

– В санчасти!

– Это где?

– Пятый этаж! Налево! Увидите двери!

– Туда можно? Зайти? Мне?

– Да! Идите!

– Отметьте! Пропуск!

– Марлена подпишет! Имеет право! Прощайте!

– Спасибо! За помощь! Очень благодарна! – отчеканила я, вывалилась в коридор и потрясла головой.

Однако манера редактора вести разговор оказалась заразной, я подцепила бациллу, надеюсь, что по дороге в медпункт вновь превращусь в нормальную собеседницу.

Толкнув белую дверь, я очутилась в небольшом холле, увидела медсестру, которая самозабвенно читала глянцевый журнал, и спросила:

– Где найти Кирпичникову?

– Кабинет налево, – не поднимая головы, ответила девушка.

Удивленная полнейшим отсутствием людей, я поскреблась в дверь с бронзовой цифрой «3» и, услышав напевное: «Входите», втиснулась в квадратное пространство.

У окна, спиной к стеклу, сидела вполне бодро выглядевшая седая дама в немодном нынче хлопчатобумажном накрахмаленном до хруста халате и такой же шапочке-колпачке. Вдоль одной стены тянулась прикрытая оранжевой клеенкой кушетка и стояли допотопные выкрашенные белой краской весы.

– Садитесь, – строго сказала врач, – на что жалуетесь?

– Хотела поговорить с Марленой Сергеевной.

– Это я, – кивнула доктор, – терапевт и хирург в одном лице. Операцию, впрочем, теперь не сделаю, но первую помощь окажу. Итак?

– Вы работаете на заводе много лет?

– Верно, у меня большой стаж, можете не сомневаться в квалификации человека, в чьем кабинете находитесь, – с достоинством подчеркнула Марлена Сергеевна.

– Я не пациент!

– А кто? – удивилась Кирпичникова.

– Пишу книгу о рабочих династиях, готовлюсь защищать диссертацию.

– Не понимаю цели вашего визита, – нахмурилась врач.

– Я пришла побеседовать о заводе, о прошлых временах.

– Ваше имя?

– Дарья Васильева.

– А отчество?

– Лучше просто Даша.

– У вас уже не столь юный возраст, чтобы так просто представляться.

Я проглотила весьма некорректный намек и решила подлизаться к неприступной старухе.

– Зато вы смотритесь на сорок пять!

– Глупая лесть, – немедленно отреагировала Марлена, – так вот, просто Дарья, я не имею права говорить о прежних временах. Предприятие работало на оборону, все сотрудники подписывали форму о неразглашении!

– Но столько лет прошло!

– И что?

– Мне очень нужны ваши воспоминания!

– А мне лучше помолчать, – отрубила Кирпичникова, – длинный язык до добра не доведет.

– Моя бабушка часто вас вспоминала, – лихо соврала я, – говорила: «Марлена очень добрый человек, жаль, что этим ее качеством остальные беззастенчиво пользуются».

Кирпичникова поправила старинный аппарат для измерения давления, черную коробочку со стеклянной трубкой, в которой дрожал ртутный столбик, смахнула ладонью со стола невидимые крошки и насупила брови.

– Хотите сказать, что я знакома с вашей родственницей?

– Верно, – во весь рот улыбнулась я, – вы работали бок о бок!

– Где?

– Здесь, на заводе Байкова. Бабуля была стоматологом, вернее, протезистом, пломбы она ставила в редких случаях!

Марлена Сергеевна раскрыла пластмассовый, похожий на мыльницу очечник, добыла оттуда очки в золотой оправе, посадила на нос и бормотнула:

– Лицо ваше вроде мне знакомо.

– Помните Афанасию Константиновну?

Марлена Сергеевна замерла, потом осторожно кивнула.

– Да.

– Я ее внучка Даша!

Кирпичникова сняла очки, протерла стекла замшевой тряпочкой, вернула их на место и заявила:

– Она меня всегда в шахматы обыгрывала!

Я оперлась локтями о ее стол:

– Вы путаете. Фася обожала карты, с ней нельзя было играть ни в преферанс, ни в покер, ни в бридж. У нее была великолепная память, она в секунду просчитывала все ходы и ловко жульничала. Понимаю, что вам трудно мне поверить, но я и впрямь родственница вашей коллеги.

– Допустим, – кивнула Марлена Сергеевна, – насчет карт вы правы. Афанасия меня вечно в дураках оставляла. И к шахматам она не приближалась. Если хочешь узнать, не врет ли твой собеседник, спроси его о бытовых мелочах. Так вы ученый или дело в другом?

– В другом, – ответила я, – на самом деле я работаю частным детективом.