Легенда о Великой волне

– Дело не в этом, сама знаешь. Мы с Сиракк сделаны из одного… теста. Тебе нужен не рулевой, а тот, кто говорит с кораблем на одном языке. Кто может объяснить ей куда и как лучше ступить.

– Только послушайте, обломок железяки решил прочитать очередную лекцию! – оборвала механокардионика Найла. – Ты всерьез считаешь, что, кроме тебя, с Сиракк на одном языке не говорит никто? Что только ты способен чувствовать любое ее настроение? Понимать, что ей нужно и чего она боится? – Найла вышла из себя, хотя и не сомневалась, что участие мужчины в воспитании подрастающего корабля может принести большую пользу, ведь и ребенку для гармоничного развития нужны оба родителя с их разным восприятием мира. – Я мать – и этим все сказано. Я способна понять… чертов корабль и поговорить с ним!

Азур закатил глаза.

– Я совсем не об этом.

– А о чем же? – В голосе Найлы послышались истерические нотки.

– Я не сомневаюсь в твоих талантах. Просто хочу встать за штурвал, пока мы не выберемся на ровный песок. После обеда ты или Сарган можете меня заменить.

Найла долго не отвечала. Это просьба или требование? Все-таки для нее он – загадка. Девушка постаралась успокоиться.

– Я не в восторге от того, как Сарган управляет кораблем.

– Капитан – ты, как скажешь, так и будет.

И тут раздался оглушительный взрыв, Сиракк наклонилась вперед, металл заскрипел, корабль развернуло поперек дороги, и он заскользил вперед левым бортом. Неуправляемо.

– Тормози… Тормози! – закричала Найла, крепко вцепившись в поручень.

Грохнуло еще раз. Сиракк подлетела вверх, задрав нос. И рухнула обратно с жутким лязгом.

На палубу полетели камни и куски железа – большие, как ядра для катапульты.

В унисон завопили сирены.

От колес завоняло горелой резиной, из машинного отделения вдоль обоих бортов потянулся шлейф серого дыма.

– Мы встали! – раздался крик.

– Котел взорвался? – отозвался эхом второй моряк, голова и плечи которого были обмотаны обрывком паруса.

От бизань-мачты оторвало огромный кусок, который теперь болтался в воздухе на тонкой железной конструкции.

– Нет, налетели на камень!

Ясир разлепил глаза и поднял голову, прикрываясь рукой от ослепительного солнца. Шины уже успели раскалиться.

Огляделся. От жарищи, начавшейся с самого утра, очаги в глубине свалки стали дымиться еще сильнее. Ад заканчивал подготовку к новому дню. Ясир обвел глазами пустыню покрышек, повернулся к горе и увидел, что… механокардионик исчез.

Мальчик вскочил на ноги. Железного товарища и след простыл.

Сколько же он проспал? В любом случае механокардионик должен быть где-то поблизости. Хотя… вдруг он ушел еще ночью и теперь так далеко, что его уже не догонишь? Может, скрылся за хребтом или затерялся в лабиринте дюн на равнине. А если он просто куда-нибудь провалился?

Эта мысль успокоила Ясира. Ведь хватило бы пустяка – ямы или обвала – и кладбище шин забрало бы механокардионика назад и снова похоронило.

Надо залезть на гору. Оттуда все море мертвой резины как на ладони. Одна искра, один солнечный блик в этом океане смолы – и он увидит своего нового друга.

Не очень далеко внизу мальчик разглядел маленький качающийся силуэт, покрытый отблесками.

– Сердцеглот!

Ясир бросился за механокардиоником, догнал его и дернул за руку.

– Куда это ты собрался? – Он бежал меньше пяти минут, но успел обжечь и поцарапать ноги. – Вот так ты благодаришь меня за то, что я вытащил тебя из этого дерьма?!

Существо попыталось ударить Ясира, медленно протянув руку вперед.

Мальчик успел пригнуться. Кулак механокардионика его не задел, но Ясир потерял равновесие и бухнулся на покрышки.

Железный человек пошел дальше.

– Эй! – Мальчишка подобрал большую металлическую шайбу и, размахнувшись, швырнул ее в механокардионика.

Раздался глухой звук удара о полую железяку. Мальчик попал прямо в лопатку.

Существо наклонилось вперед и рухнуло на покрышки.

– Так тебе и надо! – Ясир вскочил на ноги, подбежал к механокардионику и прыгнул на корпус. – Сейчас посмотрим, кто здесь главный. – Где-то же должна быть тележка! – Мальчик нашел ее, вывалил все, что там было, и поставил рядом с металлическим человеком.

Тот не двигался. Лежал там, где упал.

Ясир поднял ему сначала одну руку, потом вторую. Перевернул на спину. Может, открыть окошко для сердец? Приложил ухо: внутри тихо – ненормально тихо, хотя там должны были бесноваться мыши. Как в комнате, где слышно только тиканье часов и больше – ни одного звука.

Он с огромным трудом взгромоздил механокардионика на тележку. Не жестяной человек, а кукла-марионетка, которой наглый мальчишка ни с того ни с сего обрезал все ниточки.

В следующую секунду механокардионик вдруг заговорил. Одними губами. Вся энергия сердца целиком и полностью была отдана потоку слов. А руки, ноги и остальное тело оставались неподвижным.

Две шины лопнули, и в третьей, проколовшейся, быстро падало давление. Половина юта, где находился капитанский мостик, – всмятку.

Удар был очень сильным.

Камень разбил почти все иллюминаторы на левом борту, засыпав палубу битым стеклогелем, галькой и обломками.

Но это еще не самое страшное.