Легенда о витязе Актеоне и волшебном Змее

Рыцарь в бешенстве бросился на Актеона. Но то ли не заметил древесных корней, толи устал и потерял сноровку, он с разбегу полетел и растянулся на влажном лесном мху. Хохота не последовало. Крестоносец тщетно пытался подняться, но тяжелая кольчуга не давала ему шанса. Он приготовился к смерти, но в бешенстве ползал по земле, выкрикивая проклятия в адрес всех тех, кто сейчас смотрел на него. Актеон приказал двум своим воинам поднять рыцаря и поставить его на ноги. Старик стоял, опустив голову и все еще ждал предательского удара саблей или мечом по шее, сзади или сбоку. Но противник медлил, и старик поймал себя на мысли, что несмотря на все страдания и потери он хочет жить. Актеон внимательно следил за стариком, жалость и страдание выдавал весь его вид. О казни беззащитного не было и речи. Актеон приказал обезоружить и раздеть крестоносца. На землю упали тяжелые латы. Ветхая одежда истертая и пришедшая в полную негодность из-за долгого похода была сброшена на траву. Тело старого человека было покрыто ссадинами царапинами и синяками. Повсюду виднелись шрамы от былых сражений. Старика повели к лесному ручью и приказали искупаться и вымыться. Он подчинился. После купания ему принесли чистую одежду и сандалии. Он робко принялся одеваться, за одним осматривая поляну и ища глазами крест или виселицу, приготовленную для него. Вместо этого его пригласили в шатер командира. Актеон указал гостю место за столом, налил ему полный кубок красного вина и предложил подкрепиться скромной солдатской трапезой. Старик посмотрел в глаза недавнему обидчику и понял, что убивать и пытать его никто не будет. Он увидел жизнь свою впереди – долгую и светлую, как дорогу, пролегающую по благословенным садам. Из его жестких и сухих глаз полились слезы и рыдал он как ребенок, впервые прикоснувшийся к смыслу бытия. По его щекам текли соленые слезы, словно по пересохшей степи пронесся смерч, а потом хлынул ливень. Старик поел, допил вино и, пошатываясь, пошел к выходу из шатра. Актеон догнал старца, вручил ему походный мешок, набитый снедью и отпустил с Богом. Старец немного постоял, и поднял глаза на Актеона.

– Благодарю тебя сыне…, – промолвил он и исчез в зарослях леса.

Эскадроны решили переночевать в лесу, а с рассветом двинуться к дому. Ночь выдалась теплая и безветренная. Актеон не спал, а обходил часовых и, задравши голову, смотрел в ультрамариновое небо, усыпанное россыпью звезд. Вот и закончен военный поход, теперь он сможет с чистым сердцем снять с себя оружие и латы, вновь ухаживать за мамой и отцом, создать свою семью, проводить дни и ночи с любимой женщиной, наблюдать как появляются на свет его дети. Актеон рисовал мирные картины в своем мозгу, но почему-то они мало волновали его. Может его сердце очерствело на войне и жар побед еще не остыл в крови.

Мужчина быстро привыкает к военным походам и становится частью и рабом военной машины. Далеко не каждому удается сбежать от себя и тогда человек становится навсегда военным и безразличным к радостям мирной жизни. Актеон понял, что военная служба не для него, он просто не видит в ней смысла, но и в мире он себя не видел.

Страшная догадка пронеслась стрелой в его голове: «Все говорит о том, что мне суждено погибнуть… Нет, это просто нервы, нужно быть осторожней».

– Эй, караульный, будите трубача, мы отправляемся домой.

Рано утром заржали разбуженные боевые кони, лагерь пришел в движение и эскадроны Актеона понеслись во весь опор к стенам родного Царь–Града.

Когда до замка оставалось не больше часового броска и запах Родины пьянил и ласкал умы, а тяжелые доспехи и сабли сброшены в обоз за ненадобностью, из оврага, заросшего терном, выскочили всадники мавры, примерно в полсотни сабель. С дикими воплями они понеслись на расслабленные эскадроны Актеона, круша мерцающими саблями все живое на пути. Витязи обнажили свои клинки, и смело вступили в бой. Актеон оказался в самой гуще рубки. После первого проникающего укола, когда все закружилось в его голове, начиная с картинок глубокого детства и до сладкого поцелуя любимой…, ее глаза… и почему-то слезы. Или это капли дождя и моря, бежали по ее щекам. Конь Актеона стал оседать на теплую траву, пока не лег всей своей тушей вместе с хозяином на сочную зелень. Юноша обнял своего коня как когда-то давно, при их первой встрече, и они заснули, не слыша и не чувствуя более ничего, что могло бы спугнуть их сон, несущий их в вечность. Высоко в небе орел увидел смерть красивого витязя и его коня и плакал от горя и отчаянья.

Глава XVII. Змей