Легенда о Вращающемся Замке

— А как ее настроить? Чтоб она правда доставила нас в Серебряные Леса, а не в пучину какого-нибудь моря на краю света? Вы должны выкрикнуть какие-то заклинания?

— В моей книге говорилось про телепатический интерфейс.

— Про что, прости господи?

— Про такую специальную магию, — терпеливо пояснил Фэринтайн. — Магию, позволяющую читать мысли. Я буду думать про Серебряные Леса — и дверь должна будет провести вас именно туда.

— Безумный план. Вы еще хуже вашего покойного брата, вы знаете? Хуже вашего покойного кузена. Хуже всех людей, которых я в своей жизни встречал.

— И это мне говорит человек, готовый ехать на край света только потому, что поверил чьим-то пьяным побасенкам, — Эдвард неожиданно ухмыльнулся. — Будем откровенны — мне всегда хотелось опробовать эту машину в деле, а Хендрик мне запрещал, называя это чернокнижием и богопротивным оккультизмом. Теперь я король Эринланда, и кто мне что-то запретит? Ну, приготовьтесь. Сейчас я начну колдовать.

Дэрри поглядел на своих спутников. Остромир казался умеренно недовольным, но продолжать спорить не стал. Кажется, ему тоже было интересно поглядеть, сработает ли вычитанное в древних манускриптах колдовство сэра Эдварда. Гленан, ненадолго было оживившийся, вновь сделался молчалив и угрюм. «Вот и конец моим головокружительным приключениям, — подумал Гледерик мрачно. — Фэринтайн что-то напутает в своем волшебстве, мы шагнем в распроклятую магическую дверь и окажется на дне моря, или в жерле вулкана, или куда он там забросит. И не видать мне Иберлена, как своих неэльфийских ушей».

Эдвард сделал шаг вперед. Положил правую ладонь в словно специально ожидавшую ее выемку на управляющей панели. Склонил голову. Плечи его вдруг сделались напряженными, и герцог подался чуть вперед, его слегка затрясло. Он и в самом деле не произносил никаких заклинаний, ничего подобного — но Гледерик опять, как тогда, в Каэр Сейнте, при появлении волшебницы по имени Кэран, вдруг почувствовал, как мир вокруг будто бы преобразился. Сделался каким-то холодным и гораздо более опасным. Подчиняясь непонятному инстинкту, юноша сделал шаг вперед, будто готовясь сражаться с неведомым противником. То ли ему показалось, то ли свет древних магических ламп вдруг на секунду мигнул.

Эдвард Фэринтайн пошатнулся, казалось, готовый упасть, но все же остался стоять на месте и не отнял своей руки от панели. Дэрри не знал, что в точности сейчас делает герцог, но догадывался, что это требует повышенной концентрации и траты немалых душевных сил. Фэринтайн тяжело выдохнул. Мотнул головой из стороны в сторону.

Пространство внутри арки изменилось. Воздух там словно потек и пришел в движение, будто нагретый раскаленным костром. А потом последовала короткая вспышка света — и сквозь ворота уже нельзя было разглядеть расположенную за ними стену. Теперь за ними виднелась одна только аморфная пустота, и эта пустота казалась живой, дышащей и недоброй. Дэрри смотрел прямо в бесформенное, серое ничто, уходящее, казалось, куда-то за пределы ведомой ему реальности. Юноше сделалось страшно.

— Я открыл ворота в Венетию, — сказал Эдвард. Голос его был глухим и каким-то надломленным. — Проходите быстрее, я питаю дверь своей собственной силой. Долго мне не удержать проход.

Гледерик, однако, не решился сделать и шагу. Дверь, распахнутая силой нового эринландского короля, пугала и казалась воротами в саму преисподнюю. Пока юноша колебался, Остромир поправил лямки своей дорожной сумки, потуже затянул ремни на куртке, которую надел заместо доспехов, и двинулся прямо к ждущей его пустоте.

— Если мы вернемся из этого путешествия живыми, — сказал он спокойно, — вы, Эдвард, поставите нам самого дорогого в вашем замке вина.

— Слово чести, поставлю, — пообещал ему Фэринтайн. — Непременно возвращайтесь живыми. И помните, что от успеха вашего предприятия зависит судьба всего нашего королевства. Может быть, даже вообще судьба всего, что есть на свете.

— Всегда мечтал о чем-то подобном, — пробормотал венет. И шагнул в пустоту.

Он исчез мгновенно, будто под лед провалился. Просто сделал один шаг и пропал. Серое ничто проглотило его без следа. Дэрри и Гленан переглянулись. На лице у приятеля юноша увидал те же самые сомнения, что одолевали сейчас и его самого.

— Ладно уж, — проворчал Гледерик. — Пошли, чего утруждать твоего короля. Привет вашей прекрасной невесте, лорд Эдвард! — крикнул он Фэринтайну. — Леди Гвенет очаровательна и мила, так ей и передайте! А леди Кэмерон скажите, что я отныне ее горячий поклонник, и желаю ей отправить на тот свет своим мечом всех гарландцев, что придут по вашу душу! И вот еще пожалуйста, отвалите мне кучу золота, когда я притащу вам ту штуковину, за которой мы намылились! — Ему было очень страшно, и потому он кривлялся как мог. Иначе Гледерик просто не умел. Или веди себя как шут гороховый — или корчись на полу от страха.

— Дэрри, да пошли уже, — скривился Гленан и за руку потянул Гледерика прямо в распахнутую в бесконечность дверь. — Иначе оно сейчас закроется. И тогда все пропало.