Легенда о заячьем паприкаше

Вообще этот пятый, с глупой, пустой его головенкой, целыми днями от матери не отходил, даже в подростках все за мамину шубку держался. Как должна поступать в таком случае хорошая мама-зайчиха? Да никак: терпеливо нести свой крест, ласкать, миловать своего малыша в меру сил. Даже если уверена, что не далее как этой зимой сделают из него паприкаш.

И слов бы, пожалуй, не стоило много тратить на этого кандидата в котел. Даже когда выпал первый настоящий снег и господа приехали на охоту, он, представьте, все еще висел на маминой шее.

Ситуация, если быть совсем точным, выглядела вот как.

Кандидат в паприкаш затаился вместе со своей мамочкой под кустом терновника, в самой близкой к деревне части Заячьего поля. Как раз там, где господа со своими страшными ружьями образовали большой круг, чтобы затем все сильнее сужать его.

И вот началось избиение заячьего народа. Такое жестокое, такое ужасное, что из рокового круга едва находили возможность удрать даже самые мудрые зайцы.

Вот цепь охотников приблизилась к тому терновому кусту, под которым сидел Паприкаш вместе со своей матушкой. И что бы вы думали: этот простофиля Паприкаш преспокойно дремал в своей ямке. Пускай мамаша дрожит от страха, которым переполняет каждого порядочного зайца вид приближающегося охотника и грохот ружей.

Матушке даже не пришлось напоминать этому балбесу первый пункт заячьих правил о том, как важно затаиться перед опасностью. Паприкаш, при полной его бестолковости, и внимания не обращал на охотников. Спал себе без задних ног?

Гак, без сучка без задоринки, миновал самый опасный момент, когда охотники шли мимо тернового куста, где прятался прикаш и его мамаша. Не заметили их охотники.

Теперь должен был вступить в силу второй пункт: скачи, косой, подальше от того места, где ходят люди!

Охотники еще не успели отойти достаточно далеко, а мамаша глупого Паприкаша решила уже, что пора удирать. Конечно «как любящая мать, она не забыла и о своем увальне сыне.

Толкнула зайчиха Паприкаша в бок:

— Эй, подымайся, бежим скорей! Шевелись!

И, выпрыгнув из-под тернового куста, во весь дух помчалась по заснеженному полю.

* * *

Тут и произошел тот знаменательный случай, когда Паприкаш полностью пренебрег законами заячьей мудрости и оказался тем не менее в выигрыше.

Паприкаш и так был ленив, а тут еще спросонок, — где ему сразу послушаться матери! Он сперва зевнул, потом потянулся, а потом уж стал неуклюже, хныкая, выбираться из ямки, чтобы потрусить следом за маменькой.

Но тем временем мать Паприкаша, улепетывающую по всем правилам, то есть во все лопатки, заметили сразу трое охотников и взяли ее на прицел. И убийственный заряд дроби, с грохотом вылетевшей из ружья, увы, уложил зайчиху.

Теперь этот малахольный Паприкаш в самом деле не знал, что делать. На всякий случай остался он сидеть под терновым кустом, потихоньку точа слезы по матери.

Это в конце концов и спасло жизнь Паприкашу. Эта его бестолковость, это преступное невнимание к заячьей мудрости.

Цепь охотников ушла в дальний конец Заячьего поля, чтобы образовать там еще один, второй круг.

* * *

После того как удалились охотники, на снежном поле, усеянном заячьими трупами, забрызганном заячьей кровью, осталось лишь два человека.

Один из них был объездчик. Второй — возчик, приехавший с телегой из города. Не прошлогодний возчик. Другой. Занимались они, разумеется, тем, что собирали по всему полю подстреленных зайцев и сносили их в кучу, примерно в середине круга.

Пока что они далеко были от того места, где сидел Паприкаш. Но наверняка придут и сюда. Ведь труп его матери, в луже замерзшей крови, лежал тут, неподалеку.

Паприкаш на всякий случай не вылезал из-под своего куста. Куст этот внушал ему чувство полной безопасности. Так что лежал он под ним и не шевелился.

Судьба распорядилась таким образом, что приблизился к Паприкашу, бродя туда-сюда по полю, возчик. Что касается объездчика, тот собирал жертвы в другой стороне.

И той же судьбе угодно было, чтобы именно в ту минуту, когда возчик был близко от Паприкаша, у него появилась очень даже практичная мысль.

Что, если он, как бы совершенно случайно, забудет тут, в поле, одного-двух зайчишек, а завтра за ними вернется? Так подумал про себя возчик, держа в руках мать Паприкаша и еще трех зайцев. Потом возчик дальше стал мозгами раскидывать. Потому что тут выходила одна маленькая загвоздка. Ну, насчет того, что ни одна живая душа до завтра в заснеженном поле не появится и никто чужой припрятанных в снегу зайчишек не отыщет, можно было не сомневаться. Но вот как он их сам-то найдет? Кругом все так однообразно: лишь терн, да сухие стебли лебеды и дурнишника, да кочки. Завтра он сам сто раз в этом поле заплутается.

И пришла тут возчику в голову очень умная мысль. А что, если взять да договориться с объездчиком? Он эту местность знает, как собственные пять пальцев, а главное — хоть сегодня сможет вернуться за зайцами. А завтра они их разделят.

И возчик, не долго думая, приложил ко рту руку и закричал:

— Э-ге-ге-ге! Кум, поди-ка сюда на минутку!