Легенда об Огненном Змее (СИ)

Бледное лицо повернулось ко мне, и чёрные тени превратили его в жуткую маску. Горгона-Медуза с шевелящимися змеями-волосами. Она улыбалась, но глаза её были как две ледяные бездны.

- Нет, Астерий, - услышала я свой безжизненный голос.

А вслед за ним укоризненный голос бабушки: "Диана, совсем необязательно говорить вот так вот прямо. Можно найти слова, не раздражающие собеседника. У тебя нет никакого подхода к людям".

Я тут же вспомнила её лицо. Усталые бледно-голубые глаза, аккуратно уложенные серебристые кудряшки, подчёркивающие дряблость слегка напудренных щёк. Моя бабушка Анна Мария де Лавальер, аристократка чёрт знает в каком поколении, презирала пластическую хирургию. Она говорила, что благородный человек ни в каком возрасте не стыдится своего истинного лица и не прячет его. Красота может быть только естественной. Но вот естественность в поведении её обычно шокировала. Необязательно лгать, дорогая, - говорила она, - просто всегда можно найти слова, не вызывающие негативной реакции...

О да! Следовало сказать что-нибудь обтекаемое. Как можно отвечать отказом могущественному бессмертному существу? Особенно если ты с ним один на один в его огромном тёмном замке, полном голодных живых теней... Ты права, бабуля. Нет у меня подхода ни к людям, ни к демонам. Наверное, я сейчас должна притвориться милой, сочувствующей... Да этим даже простого смертного не всегда обманешь. А вообще-то я действительно сочувствовала этому демону. Даже цепенея под его взглядом.

Астерий расхохотался - звонко и мелодично. Потом танцующей походкой прошёлся от окна к креслу и обратно.

- Простой вопрос - простой ответ. Молодец принцесса-львица. Думаю, со временем из тебя получится настоящая королева. Всегда будь такой. Не пытайся прикрыть свои мысли пустыми словесами. Во всяком случае, перед тем, кто не глупей тебя.

Красная звезда погасла или скрылась за тучами, а луна побагровела, словно впитав весь её свет. Мимо окна с лёгким шорохом пронеслась огромная крылатая тень. Ещё один кер?

- Грифон, - сказал Астерий. - Они летают повсюду, даже между мирами. Хочешь прокатиться на грифоне?

- Только если буду знать, куда он меня отвезёт. Он может отвезти меня на Ариану?

- Возможно, но тебе сейчас туда нельзя.

- Почему?

- Увы, твоя целостность восстановлена не полностью, и ты там долго не продержишься.

- Я снова выйду в тираж?

- Необязательно. Скорее всего, постепенно лишишься сил. Впадёшь в состояние, которое у вас называют комой, или вообще погибнешь. Сожалею. Я подлечил тебя, но не вылечил. Пока ты здесь, тебя питает энергия этого мира. Питает и в то же время... Не отравляет, конечно, но в итоге у тебя может сформироваться тонкое тело, которое изменит твою природу. Это может случиться, но не значит, что непременно случится. Мне кажется, твоя энергия отторгает ту, которая питает здесь всё. Энергию тану. Наверное, скоро она перестанет на тебя действовать... Ладно, не впадай в уныние, мы что-нибудь придумаем. А то получится, я зря старался, собирая звёздные осколки, чтобы звёздочка засияла вновь. Надо подумать, как не дать тебе погаснуть. И вообще-то неплохо бы подкрепиться.

Он поднял правую руку, и один из его перстней засиял холодным аметистовым светом.

На пальце - знак таинственного брака -

Сияет острый аметист кольца...

"Песнь Ада" из цикла "Страшный мир". Как раз в тему. Я хотела восстановить в памяти всё стихотворение, но тут произошло то, что заставило меня забыть об Александре Блоке и его "Третьей книге стихов" - моей самой любимой. На колоннах и стенах зала вспыхнули точно таким же бледно-лиловым светом причудливые узоры, напоминающие фантастических зверей. Один из них походил на крылатого кота. Был тут и грифон. И огромный бык, застывший в прыжке, словно бык с фрески Кносского дворца. Колебатель земли, играющий на арене с юными таврополами...

- Я так вызываю прислугу, - пояснил Астерий. - Стоит засветиться этому перстню, как во дворце начинает светиться всё, что сделано из камня виллифер. Всем ясно, что мне что-то нужно... Ну вот, они уже здесь.

Топот босых ног, приглушённые голоса, и вот уже перед нами стоят прелестные существа, похожие в этом холодном аметистовом свете на ожившие мраморные статуи Кановы[23]. А ещё на старого маноя Охи, которого Астерий называет другим именем - Гимелос. Все шестеро были одеты во что-то вроде коротеньких хитонов. Особо не присматриваясь, их можно было принять за стайку кудрявых детей лет двенадцати, но от их прекрасных ликов веяло куда большей древностью, чем от скульптур Кановы. К счастью, глаза у них не были такими жуткими, как у Охи-Гимелоса, хотя слегка пугали своей бесцветной прозрачностью. Астерий велел позаботиться об ужине, и слуги умчались прочь.

- Это дэлги. Или тэлхи. Люди называли и до сих пор называют этот народ тельхинами. У меня есть и менее симпатичные слуги, но тебе совсем необязательно их видеть.

- Дэлги тоже бессмертные и вечно молодые?

- Только те, которые служат мне.