Легенда Татр

Так же, как Собеку, Беата призналась во всем Марине. Дружба между ними росла, и они поведали друг другу все. В глубоком волнении смотрели они в глаза друг другу: ведь Сенявский хотел обольстить Марину, ударил ее булавой и велел похитить, – и этот самый Сенявский хотел жениться на Беате и стал причиною гибели пана Костки. Но о своей любви к Сенявскому Марина не сказала: ей было стыдно. Также и Беата не рассказала о любви своей к Костке. А отчего она бежала из монастыря в Татры, ее никто не расспрашивал. Бежала, и все.

И только когда Марина узнала, что Сенявский, соблазняя ее, собирался жениться на другой, она воскликнула: «Подлец!» А Беата, узнав, что, домогаясь ее руки, он в то же время увивался за Мариной, прошептала сквозь зубы то же слово: «Подлец!»

Собек выслушал рассказы девушек, и когда снова явился «торговец» Томек, принесший Марине на выбор обещанные кораллы, – Собек оставил его ночевать, а ночью с помощью Марины заткнул ему рот, связал руки и ноги и тихонько отнес в лес. Там, неподалеку от подземелья Плаза, он приставил к его сердцу острие ножа, развязал рот и приказал:

– Говори все, что знаешь!

– Что мне говорить? – в смертельном страхе простонал Томек.

– Все, что знаешь! Да не ври! Я правду все равно узнаю.

И Собек слегка надавил нож.

– Ты в самом деле торговец?

– Нет, – дрожа, прошептал Томек.

– Так кто же ты?

– Слуга…

– Чей?

Томек заколебался, но Собек снова надавил нож.

– Пана Сенявского, – прошептал Томек.

– Видишь? – обратился Собек к Марине. – Ну, так что тебе известно?

– Я слуга, мне велено было…

– Ладно. Говори все, что знаешь!

– Пан мой хочет украсть вашу сестру…

– Хорошо. Что еще?

– Вместе с дочерью воеводы Гербурта, которая живет у вас…

– Он знает, что она здесь?

– Знает.

– Откуда?

– Я ее узнал.

– А зачем ты к нам опять пришел?

Томек молчал.

Собек надавил нож.

– Говори!

– Две тысячи людей Сенявского на конях стоят в лесу под Обидовой. Будто бы для того, чтобы наказать крестьян за бунт.

– А на самом деле для чего?

– Чтобы напасть на вас.

– И пан с ними? – спросила Марина.

– Пан сидит в Заборне, в корчме. С ним несколько десятков казаков.

– Когда хотят напасть?

– Как только я донесу, что Марина и панна Беата дома.

– Хорошо. Еще что? – спросил Собек.

– Больше ничего не знаю.

– Что пан Сенявский хочет сделать с Мариной?

– Не знаю. Что знал, то сказал. Только вы меня не выдавайте! На кол посадят!

– Будь спокоен!

И Собек вонзил нож, который держал над сердцем Томека, по самую рукоять. Потом вытащил изо рта трупа язык, отрезал его и, спустив с убитого штаны, засунул ему язык в зад. Так делать учил древний обычай, чтобы сохранить тайну.

– Теперь уж не расскажет, что с ним случилось, – сказал он.

После этого они с Мариной отнесли мертвеца в дальний конец подземелья и завалили вход тяжелыми камнями.

Собек сел под елью и мрачно понурил голову.

– Теперь нам конец, – с горечью заговорил он, – Против такой силы ничего не сделаешь. Не защитишься, не убежишь, не спрячешься. В Венгрию убежим – за деньги нас и оттуда достанут. Уйдем в горы, охотой жить, – оттуда выгонит нас зима. А дом сожгут, скотину, овец заберут, постройки снесут – и будем мы нищими. Да и как от бабки уйти, как ее одну оставить? Уж я ничего не знаю… Против двадцати, против двухсот человек теперь, когда все мужики дома, помогли бы и наши чупаги… Но против двух тысяч!.. Погибнет наш род. Потому что пока я жив, ни тебя, ни панны Беаты он не возьмет. Но что же потом?

– Надо завтра созвать Топоров: Железного, Лесного, Мурского, – сказала Марина.

– Ну и что? Зачем их созывать? – возразил Собек, – Что они могут посоветовать? Надо бы на десять миль вокруг всех мужиков созвать, – да и то против такой силы ничего не сделаешь. Две тысячи солдат!.. Разве что Валилес и Ломискала из могил бы встали, – тогда бы мы своего добились.

Собек поднялся, и они в молчании пошли к дому.

Там Собек ушел спать в курную избу, потому что до утра было еще далеко, а Марина вошла в чистую горницу, где спали они с Беатой.

– Это ты, Маринка? – спросила проснувшаяся Беата.

– Я.

– Уходила? Где это ты была?

– Несчастье, – сказала Марина, садясь на постели. – Торговец, который здесь был, – переодетый слуга пана Сенявского; две тысячи солдат пана Сенявского стоят в двух милях отсюда, в лесу под Обидовой, а сам он в Заборне в корчме. Хотят увести тебя и меня.

– Они обо мне знают? – крикнула пораженная Беата.

– Знают. Этот слуга узнал тебя. Он тебя где-то видел.

– Тот, что здесь спит?

– Он здесь не спит.

– Да ведь твой брат оставил его ночевать?

– Его здесь больше нет.

– Как? Ушел? К Сенявскому?

– Он уже не пойдет никуда.

– Почему?

– Да так… Надо придумать, что делать.

– Бежать!

– Э! Куда? С гор нас скоро зима в долину погонит. А дом?.. А бабка?..

– Я убегу…

– Тебя поймают. Две тысячи солдат!